— Олег, вот ответь: как это понимать? — заплетающимся языком спросил Здоровяк. — Почему я выпил шестьдесят семь раз, а ты всего тридцать?
— Да потому что лягушатники не доливают! — Светлов стукнул кулаком по столу. Затем по привычке попытался поправить очки, но их на глазах не оказалось. — Тридцать граммов на две бутылки. Это грабёж средь бела дня!
— Да я про то, — засмеялся Кирилл, — что я выпил в два раза больше тебя, хотя вероятность одинаковая.
— Приведу пример. А если бы дверей, в нашем случае карт, было тысяча? И я бы постоянно открывал другие двери… Точнее карты. Ну ты понял, — мысли немного путались. — А ты сохранял до последнего свой начальный выбор. И когда оставалось две, то ты поменял бы решение?
— Ну естественно! — ухмыльнулся Кирилл, запрокидывая голову. — Вероятность, что я с первого раза отгадаю твоего бубнового туза из тысячи карт кр-р-райне мала!
— Тут также. Просто вероятность при смене выбора у тебя увеличилась на семнадцать процентов. Там шестьдесят семь против тридцати трех. Но мы проверили главное: логика пока работает, — сказал Олег, а про себя добавил: «И ты пришел в норму». — Друже, давай спать?
Проснулись друзья через шесть часов. Они решили не вызывать такси. Товарищи отправились на метро.
— Так точно в пробке не увязнем! — рассудил Светлов.
В городе стояло непонятное напряжение. Прохожие вглядывались в лица, они будто пытались разгадать: «А не пришелец ли натянул чужую кожу и теперь представляется человеком?»
До Пулково добрались без приключений, хотя на фоне всеобщего помешательства это было большим достижением. До вылета было достаточно времени. Регистрация еще не началась, а сидеть в здании аэропорта не хотелось. Олег с Кириллом начали неспешно прогуливаться, подставляя лица теплому летнему ветру. Создавалось ощущение, что они навсегда прощаются друг с другом, хотя никто в слух этого не сказал.
На территорию Пулково вдвоем решили не идти, так как при входе было много условностей: снимание обуви с ремнем, выкладывание всех вещей из карманов, проверка документов — так что попрощались возле поста досмотра. Но прощались так, будто встреча произойдет на следующей недели. «Удачи тебе, добрый друг! И жене с детьми. Мы ведь больше никогда не увидимся!» — подумал Олег, но вслух просто пожелал удачи, наказав позвонить, когда тот прибудет домой.
Интерлюдия 1
За пять тысяч лет до настоящего времени.
Уверенная поступь шагов гулким эхом отражалась от стен коридора. Тоннель вел в арку портала, за которым находились тысячи самых разных существ. Не сбавляя хода, представитель расы архилов прошел через пробой в пространстве. Он, никого не приветствуя, начал свою речь:
— На протяжении последних тысячелетий всё указывало, что следующая Перестройка системы произойдет в нашей части Вселенной. Всё, что мы создавали, будет стёрто! Сегодня я — Старший и официальный Голос Высших — заявляю: наши опасения подтвердились. Аналитиками лейгов посчитано, что вероятность полного уничтожения близка к ста процентам.
Архил видел, как заволновалось силовое поле, защищающее его от неосознанных псионических атак. Существа, не умеющие контролировать всплески Силы, могли бы уничтожить его. Барьер в очередной раз спас его. Вассал первого звена опустил голову в знак согласия с общим мнением. Он разделял чувства представителей других цивилизаций.
Технология Барьера была разработана задолго до прошлой Перестройки. Способ создания этого силового поля был подарен Высшими в знак добрых намерений. Барьер защищал дипломатов от любого вида атак. Он позволял общаться всем расам, представленным в этой части мироздания. Те же, кто не был способен взаимодействовать ментально, словесно или любым другим способом, был подвергнут Чистке. Так что не осталось ни одной разумной цивилизации, не способной к общению.
— Лейги не пророки, — продолжил Старший, — они только потомки тех, кто умел моделировать реальность. Но мы все знаем их особенность: они редко ошибаются в своих выводах.
— Архил, — красивая женщина, которую видел через свой барьер вассал первого звена, решила уточнить. — Вы сказали, что вероятность близка к ста процентам. Но не сто. Поясните свои слова. Я не совсем понимаю, как это возможно. У нас нет ресурсов, которые могут повлиять на Перестройку.
Старший знал, что технология для общения, подаренная Высшими, искажает восприятие привлекательности представителей чужих цивилизаций. Поэтому каждый видел того, кто был ему симпатичен. Но проявление эмоций для его расы считалось слабостью, поэтому ответил ей также, как мог бы ответить и своим заклятым врагам — уверенно и четко: