За короткий срок эти меры позволили увеличить доходы казны. Годунов получил возможность строить мощнейшие крепости, соборы, открывать типографии и посылать отряды в Сибирь. Строительные проекты давали работу тысячам нуждающихся. Борис стремился развивать связи с Западной Европой и дал большие льготы немецким купцам. При нем вошел в строй порт в Архангельске, на целое столетие ставший морскими воротами России. Царь подумывал и об открытии в России университета по европейскому образцу и впервые отправил нескольких дворян учиться за границу.
Если бы эти начинания удались, возможно, Россия избежала бы многих бед. Но Борису Годунову не повезло. На его царствование выпало самое жестокое стихийное бедствие, которое испытала страна за последнюю тысячу лет.
Самозванец
Зимы в 16011602 годах были долгими и многоснежными. Летом неделями лили дожди, а иной раз выпадал и снег. Озимые гибли под снегом, яровые хлеба гнили на корню. В начале 1603 года цены на хлеб поднялись в 18 раз, деньги стремительно теряли цену, а запасов больше не было. Голодающие толпами стекались в столицу, но помощи уже не получали. В крупных городах съели всех кошек и собак, были случаи людоедства. Люди умирали от голода прямо на улицах. В Москве только в трех братских могилах похоронили 127 тысяч человек, в основном тех, кто пришел в столицу в надежде на спасение. Москвичей хоронили, как правило, на церковных кладбищах, и сколько их легло в землю — даже не считано. Современники полагали, что вымерла треть царства Московского. Участились разбои, и на борьбу с ними приходилось высылать специальные отряды под командованием опытных воевод.
Следующий год поначалу был полегче, но мало у кого осталось зерно для посева. И все же цены на хлеб немного понизились. Но позднее катастрофа повторилась — снова непрерывные дожди и ранние заморозки. Летопись сообщает, что «на Москве среди лета выпал снег великий и мороз был, в санях ездили». Это значит, что снег лежал, по меньшей мере, два-три дня. К этому времени хлеб подорожал уже в 25 раз.
Именно в это время в Литве объявился человек, называвший себя сыном Ивана Грозного царевичем Дмитрием (в историю он вошел под именем Лжедмитрия I), якобы чудом избежавший смерти и долгие годы скрывавшийся по монастырям. Он был неплохо образован, знал придворный этикет, многие секреты московского двора и подробности событий в Угличе. Некоторые ему верили, другие делали вид, что верят. Вскоре он был принят в замке сандомирского воеводы Юрия Мнишека в Самборе. Нашлись люди, помнившие Дмитрия по Угличу и подтвердившие, что беглый монах — сын Ивана Грозного.
Польские князья, которых не устраивал мир с Россией, решили воспользоваться случаем и помочь Дмитрию (Лжедмитрию) взойти на московский престол. К ним присоединились иезуиты, замолвившие за него слово перед польским королем Сигизмундом III. В обмен на поддержку Лжедмитрий согласился выполнить ряд условий. Мнишеку он обещал выплатить миллион злотых, жениться на его дочери Марине и передать ей в удел Псков и Новгород, королю — часть русских земель, иезуитам — обратить Русь в католичество.
Лжедмитрий I.
Марина Мнишек.
В Москве Лжедмитрия I называли самозванцем, беглым монахом Чудова монастыря Гришкой Отрепьевым (эту версию разделяют и многие историки). Но кем бы ни был этот человек на самом деле, многое говорит о том, что он искренне верил в свое царское происхождение. Он, конечно, не был настоящим царевичем Дмитрием, во всяком случае, был совершенно здоров и характером ничем не напоминал Ивана Грозного.
Лжедмитрий появился в неудачное для Москвы время. Голод и разбои подорвали боеспособность дворянского ополчения. Только что русские войска потерпели крупное поражение на Северном Кавказе — семитысячная армия была почти полностью истреблена черкесами и турками. Нехватка людей не позволяла наладить исправную службу в пограничных крепостях. На южных рубежах России началось брожение. Донские казаки готовы были нести службу, лишь пока власть в Москве была сильна и регулярно снабжала их всем необходимым. Теперь же они сами были не прочь напасть на русские города.
Осенью 1604 года войско Лжедмитрия I (около двух тысяч наемников) вторглось в Россию. В Москве недооценивали опасность, считая, что Польша просто провоцирует Россию нарушить перемирие. Между тем Лжедмитрий был прекрасно осведомлен обо всем, что происходит в России, и учитывал сложившуюся в стране ситуацию. Именно поэтому он наступал на Москву через южнорусские земли, где тяготы голода и государевой службы привели помещиков почти к полному разорению. Учитывал самозванец и то, что южные окраины со времен Ивана Грозного были местом ссылки. Сюда же бежали из Речи Посполитой все недовольные, которых становилось все больше с момента подписания Брестской унии. Они связывали с опальным царевичем немалые надежды. Еще на пути от Львова до Киева многие крестьяне «показачились» и вступили в армию самозванца.