Найтмер Мун лежала на земле и чертила на лунном песке план своего будущего дворца. До освобождения из второго тысячелетнего заточения - теперь уже без Луны - оставалось несколько часов, так что ночная кобыла решила провести их хоть с какой-то пользой. В этот раз она, спустя год заточения, смогла взломать сильнейшее магическое запирающее заклятье Селестии и Элементов и сократить свой срок на луне на целых девятьсот девяносто семь лет. Найтмер верила: настанет тот день, когда вся Эквестрия узрит свою истинную королеву, и день этот придет очень и очень скоро.
Закончив рисовать, пони поднялась с земли и бросила полный ненависти взгляд в сторону своего родного дома. Эквестрия была самой большой страной на их планете, и её можно было легко увидеть даже отсюда - она светилась мягким розовым светом, который не мог не раздражать. От него начинали болеть глаза и голова, от него в сердце поселялась тревога: вязкая, горькая, противная.
До переноса домой оставалось меньше пятнадцати минут, и Найтмер решила составить план действий. Итак, она приземляется рядом с Понивиллем, хитростью и обманом похищает Элементы Гармонии (как именно, Найтмер ещё не придумала, но обещала себе обязательно этим заняться), и с их помощью изгоняет Селестию на солнце. А потом... а что будет потом, кобылица не знала. Будет править Эквестрией, наверное.
Итак, этот долгожданный момент настал – аликорн поняла это по приятному покалыванию магии в теле, и самодовольно ухмыльнулась. Принцесса ночи закрыла глаза и медленно выдохнула, представляя себе место, куда она собиралась приземлиться. Волны энергии нахлынули на неё, окутывая тело, замутняя разум. Мгновение, вспышка - и Найтмер Мун исчезла.
***
Сознание медленно возвращалось к ней, а мир то собирался, то расплывался перед её глазами. Головокружение и слабость не позволили кобылице громко возликовать, но она позволила себе лёгкую горделивую улыбку. Ночная пони попыталась встать, но голова тут же загудела от тяжёлой тупой боли, и королева тьмы и схватилась за неё копытом. Шипя, Найтмер совершила над собой усилие и приподнялась, зажмурившись от бьющего в глаза солнечного света. Было яркое, живое, счастливое утро.
Кое-как встав на все четыре копыта, павшая богиня огляделась. Никто не спешил кланяться или убегать от неё - все пони были абсолютно адекватны, хотя и улыбались до ушей. Решив, что сегодня какой-то праздник (а отчего бы ещё у них такие рожи были?), Найтмер краем глаза заприметила небольшую скамеечку и направилась к ней: когда сидишь, думается легче.
Но спокойно дойти до лавочки ей не удалось. Едва богиня сделала несколько неуверенных шагов (её всё ещё покачивало), как за спиной раздались полные обожания, доброжелательности и магии дружбы голоса. Выкрики эти были так неожиданны, что ночная пони, взвыв, высоко подпрыгнула и повисла на ветке растущего рядом деревца. Немного успокоившись и приведя в порядок сбившееся дыхание, Найтмер прислушалась.
- Смотрите, это принцесса! Это же Луна! - кричал кто-то, прыгая и пытаясь задеть кобылицу копытом. Впрочем, это делали все.
- Аликорн! Должно быть, у божественных сестёр появилась преемница! – голосил, аплодируя, второй.
- Она просто чудо! Вы только посмотрите на неё! Эта пони прекрасна! - завывал третий.
Вдохнув побольше воздуха, Найтмер Мун прикрыла глаза, досчитала до десяти и медленно выдохнула. Немного полегчало, но секунда спокойствия тут же сменилась, как ей показалось, часами тревоги, паники и бешеных, мчащихся на всех парах мыслей. И в самом деле, положение её не улучшалось, а становилось только хуже: гром голосов оглушал, солнце, чересчур яркое, любвеобильное и доброе, светило прямо в глаза, копыта в дорогих хрустальных накопытниках начали скользить, а плюс ко всему, веточка начала трещать. Закрыв глаза, кобылица решила не идти наперекор судьбе и готовилась отпустить ставший таким родным сучок – будь что будет! Но как только раздался голос - тихий, мягкий и строгий, - пони мигом передумала и ухватилась за спасительную ветвь, как утопающий за соломинку. От этого и без того слабенький "островок безопасности" стал ещё хилее и никчёмнее.
- Что здесь происходит?
Селестия. Но каким ветром её сюда занесло? Что, опять какой-то крупный праздник, на который она прибыла? Или же мать всех пони, богиня солнца и самое могучее существо во Вселенной каждый, каждый день прибывает сюда, ожидая её, Найтмер Мун? Что ей, заняться нечем? Неужели она собиралась прилетать сюда каждый день на протяжении всех десяти веков, в любую погоду, при любых обстоятельствах, невзирая ни на что? Но не успела Найтмер осознать, что это - самая глупая мысль столетия, как вдруг её веточка, дорогая, любимая веточка, на протяжении десяти последних минут оберегавшая её от восхищённой толпы... сломалась. Хорошо хоть, что падение было недолгим.
Cелестия с искренним сожалением наблюдала за тем, как Найтмер, вскочив, начала потирать ушибленные места, а затем сделала шаг в сторону чёрной кобылы, которая уже закончила "прыгать" и теперь поправляла съехавший набок шлем. Заметив движение, аликорн подняла голову и решительно посмотрела в глаза своей "сестры", показывая, что ничуть не боится её, хотя сердце, бьющееся в пятнадцать раз быстрее обычного, выдавало Найтмер с головой. Собрав всю свою волю в копыто, Найтмер не отвела взгляд в сторону и выдавила из себя несколько слов, стараясь, чтобы её голос звучал как можно твёрже.
- Если ты собираешься драться, то я принимаю вызов, но биться мы будем один на один, в уединённом месте, дабы всё было честно. Ты же любишь честность, сестричка? - последнее слово Найтмер произнесла язвительно, вкладывая в него весь свой яд и злость. Белая кобылица и глазом не моргнула, хотя поднапряглась. Но это длилось лишь миллисекунду - выражение на лице Селестии стало спокойным и безмятежным. Голосом, полным тепла и мира, принцесса произнесла:
- Как хорошо, что ты ничего не сломала. Тебе купить мороженого?
Что-то здесь не так, подсказало Найтмер Мун её чутьё. Настоящая Селл уже давно отправила бы её на луну, и уж точно не порадовалась тому, что она в порядке. Эта Селестия - ненастоящая. Ночная кобыла помнила древнюю байку про чейнджлингов, что обитали в горах и питались душами пони, высасывая из них тепло и становясь теми, кого они погубили. И, если легенда верна, то всей Эквестрии грозит страшная опасность. Но... это же только басня, не так ли? Да и вообще, настоящий чейнджлинг (если бы он существовал, мысленно поправила себя Найтмер) никогда не купил бы пони мороженое. Особенно той, которая может быть сильнее его. Особенно той, которая может что-то заподозрить. Из размышлений кобылицу вытянул новый вопрос солнцеликой:
- Всё в порядке? Ау-у-у, проснись! Если ты простоишь на одном месте целый день, то мы не сможем купить тебе мороженое и навестить Твайлайт, - тотчас же перед мордочкой Найтмер появилось копыто в изящном золотом накопытнике, которое затряслось со страшной силой. С трудом выныривая из омута своих рассуждений, богиня ночи проявила волю и зацепилась взглядом за узор на туфле Селестии. Мысли отступили, а в голове остался лишь один вопрос, который она не побоялась произнести вслух:
- Ты - чейнджлинг?
Селестия ласково улыбнулась. Солнце стало светить на двадцать процентов ярче.
- Даже не пытайся обмануть меня, гадкое создание, у тебя ничего не выйдет. Если ты не явишь миру свой истинный облик, тебе несдобровать, - угрожала Найтмер. Разум спросил, что она собиралась сделать, если подменыш не захочет выдавать себя. Вопрос остался без ответа.
- Я самая сильная пони в Эквестрии, и что бы ты ни делала, у тебя нет шансов. Я могу всё, я двигаю светила, я... Я... - У принцессы тьмы больше не нашлось сил говорить. Она закрыла глаза, пытаясь восстановить дыхание, собраться с мыслями. Горячие лучи солнца проникали даже через плотно закрытые веки, по шёрстке гулял прохладный ветерок, блеклая, суховатая трава щекотала ноги выше накопытников. Гармония, любовь, магия - поникшая чёрная кобыла с опущенной головой казалась лишней на этой чудесной картине. Слёзы текли по антрацитовым щекам, падая на землю, а Найтмер изумлялась собственной слабости. Почему она ревёт, словно дитя? Почему она не хозяйка собственным эмоциям? Почему она так рада чувствовать солнце, ветер, щекотливую траву...