Зато лесорубы зауважали меня за смекалку и силу, а я откровенно мучился на тяжёлой суровой работе, которая не отвечала моим способностям, и думал. В первую очередь, раз уж я попал в Другой мир, следовало адаптироваться к местным реалиям. Мои навыки пилота тут были не нужны, а профессия экономиста, которую я освоил в университете, была близка по духу местному аналогу бизнесмена — купцу. С другой стороны, для того чтобы быть купцом надо было постоянно перемещаться и торговать, а я себе этого пока позволить не мог — надо было присматривать за Васькой. Да и со стартовым капиталом была та ещё беда!
Ещё я вполне мог попробовать себя в качестве воина на службе у воеводы Мстислава. Благо всё моё детство и юношество прошло в тесном контакте со спортивными секциями, а матушка природа не обделила меня ни силой, ни ловкостью. Приобретённые в секциях по баскетболу и теннису навыки мне вряд ли тут пригодятся, а вот навыки наработанные в секциях фехтования и киокушинкай — могли бы пригодиться.
Я на миг призадумался. Путь воина в этом мире, овеянный романтикой мечей и булав, разбивался о жуткую реальность — в Новосёлках жил калека, с иссечённым лицом, отрезанной по колено ногой. Воин, который участвовал в стычках с кочевниками, получил стрелу в ногу, она опухла и её у бедняги отняли. Теперь калеку изредка просили напугать местных детишек, которые слишком усердно играли в войнушки.
Пока жизнь не заставит, воином становиться не хотелось.
По всему выходило, что мне следовало адаптироваться на местном сельском уровне.
«Может мне жениться?»
Местные девушки посматривали на меня с любопытством, я сильно отличался от тех парней, что жили в Новосёлках. Марфа даже попыталась сосватать меня за одну из них, но я наотрез отказался. Не хотелось мне связывать себя брачными узами с местными жительницами, жить в чужом доме на птичьих правах. Хотелось построить свой собственный дом и вообще хотелось устроиться в Новосёлках с комфортом, найти себя в чужом мире, пусть даже в чужом пространстве и времени.
Иногда мой мозг сопротивлялся невероятному повороту событий, которые со мной произошли. Я периодически, подсознательно, пытался найти рациональное объяснение всему, с чем мне приходилось сталкиваться. Я никак не мог успокоиться, не мог разложить всё по полочкам, потому что для этого требовалось больше информации, которой у меня пока не хватало. Василия я пока жалел, но рано или поздно я из него вытрясу всё, что касается «прибора» или, как он сам говорил, «устройства». Чует моё сердце без него не обошлось.
А до тех пор я решил сконцентрироваться на том, чтобы стать успешным жителем Новосёлок. Поэтому следующим этапом моего комфортного обустройства в Другом мире стала попытка повысить свою полезность в новом обществе, поднять её до новых высот. Затем мне следовало конвертировать эту полезность в местный эквивалент денег — медные гроши, серебряные и золотые монеты. Пока, единственным моим капиталом были знания и образование. Теперь следовало превратить их в нужные для этого мира вещи.
Но так уж получилось, что я ничем, кроме пилотирования, не занимался. Также сложно конвертировалось моё гуманитарное образование. Для того чтобы сделать что–либо полезное из моей прошлой жизни нужно было обладать техническими знаниями в области механики, металлургии, физики, химии и прочих. А они у меня были поверхностные, чисто теоретические. Зато у меня был товарищ, который кое–что мог. Его техническое образование, несомненно, могло оказаться весьма полезным, особенно в деле развития серийного производства.
Вот об этом я в последнее время думал постоянно.
«А что? Может со временем стану богатым и уважаемым человеком, известным во всём Междуречье и даже за его пределами?!»
Глава 4. Мозоли поневоле и таинственный «гаджет»
*** Междуречье. Новосёлки. День 12‑й ***
Я всё также ходил с лесорубами. Мы валили лес, затем сплавляли кругляк по реке до посёлка, а уже там плотники резали и кололи его на дрова или доски. При этом плотники пользовались топорами и примитивными двуручными пилами. Последние семь дней, когда Васька подхватил очередное воспаление, мне пришлось пристроиться к плотникам, которые пилили кругляк на дрова непосредственно в посёлке. Ночью мне приходилось дежурить у Васькиной кровати, а днём я пилил колоды.