– Самуил Яковлевич, я вас понял. Пусть вещи стоят, с ними ничего не случится. Вам хватит отпуска? Оформлять и год, и два могут.
– Лёша, ты всё прекрасно знаешь. Но я не секретный физик и уже немного договорился. Обещали быстро отпустить. Приеду, возьму в ОВИРе бланки, здесь их милиция заверит, тогда уеду из поселка окончательно. Осяду в Питере. От ОВИРа недалеко, и зима помягче нашей. Отпускные уже получил, послезавтра улетаю. У меня к тебе предложение – купить кое-что полезное. Если есть немножко денег, например, триста рублей, могу отдать новый пистолет АПС с кобурой, запасными обоймами и запасом патронов. Стреляет очередями, серьезная вещь. Чистый, прямиком из воинской части. Лёша, тебе интересно?
Не очень, но чистый ствол всегда пригодится.
– Да, интересно.
Самуил Яковлевич торгует дальше.
– Есть бельгийский «Кобольд». Маленький карманный револьвер, приличного калибра. Тоже чистый, ни разу не пользованный. Гарантирую. Барабан – пять патронов тридцать восьмого калибра. Их в наличии коробка, двадцать штук. Сувенирная довоенная работа. Двести… пусть сто пятьдесят рублей. Вообще-то в дороге я его ношу с собой. Но сейчас, сам понимаешь, побаиваюсь. Вдруг после ОВИРа начнут придираться и перед самолетом погранцы обыщут.
В теории могут. Но нужен ли револьвер мне? Целая коллекция оружия собирается. Однако патроны есть, значит, стоит взять. На лице уже бывшего наставника отразилась борьба чувств. Жадность, понятно, но что она давит?
– Предложу очень специфические средства. Хотел уничтожить, но тебе могу продать. В фотохимии раньше пользовались цианистым калием, у меня остался пузырёк. Есть компонент фиксажа, который при контакте с кислотой выделяет пары цианида водорода. Есть смертельная гадость, растворяется в кипятке, вкус слабый, легко маскируется лимоном. Еще осталось несколько упаковок клофелина. С алкогольными напитками на время вырубает человека. Извини, но меньше двухсот рублей взять не могу. Рецепты и способы применения дам.
С осторожностью жадность боролась, с осторожностью! Хотя он считает, что я не в курсе отравления Марка Аркадьевича, как все, списываю смерть на инфаркт.
– Жизнь долгая, многое может пригодиться. Триста, сто пятьдесят и двести, всего шестьсот пятьдесят рублей. Верно?
Человек облегченно вздыхает.
– Верно.
– Тогда мне придется чуть-чуть побегать, чтобы набрать такую сумму.
– Иди, я пока приготовлю вещи.
Выхожу от себя, весь кооператив гудит. Оказывается, про отпуск народ только узнал. Думаю, из наших главбух была в курсе, кто-то же отпускные рассчитывал. Женщины косточки Самуилу Яковлевичу моют, решают, почему так долго гулять хочет. Послушал варианты. Богатое у людей воображение! Однако про Израиль никто не вспомнил. Оно понятно, евреи в поселке есть, но никто ни разу от нас не уезжал. Пошел домой, достал свою кассу, взял тысячу. На работу вернулся, отдал деньги, получил товар. Начальник поставил ко мне в шкаф чемодан и алюминиевый ящик с «Лингофом». Отпускные он уже получил, дела сдал, послезавтра утром улетает на несколько дней. Но отходняк не устроил, обещал по возвращении.
Я ушел с работы пораньше, чтобы отнести купленное домой. Понятно, решил посмотреть на свои приобретения. Интересно же! Маленький чемоданчик, однако побольше балетки, уместил все покупки. Первым открыл бумажный пакет с несколькими упаковками клофелина, завернутыми в целлофан, тремя пузырьками с фотохимией и рукописной инструкцией в тетрадке в линеечку. Четким бисерным почерком написана подробная инструкция по использованию каждого снадобья, но описания эффекта применения нет.
Там же, в картонной коробке, нахожу легендарный в наше время, но сейчас почти забытый АПС, автоматический пистолет Стечкина. Про него вспомнят во время войны в Афганистане. Бакелитовая кобура, она же приклад. В ней лежит сам пистолет, даже по внешнему виду серьезная машинка. Магазин в рукояти наличествует, еще четыре лежат попарно в двойном подсумке. Они разряжены, но в наличии десять коробок по шестнадцать патронов 9×18 ПМ, хватит на зарядку магазинов. На наклейках лиловый штамп с годом выпуска – 1962. Десять лет. Не знаю, нормально, наверное. Не думаю, что патроны просрочены. Есть маслёнка и принадлежности для чистки. А вот инструкции нет. Ладно, переживем.
Последней открываю коробочку из дорогого дерева. В ней револьвер. Игрушка, если бы не калибр. Блестящая, маленькая, чуть больше 11–12 сантиметров. Очень короткий ствол. На рукояти антабка, и к ней пристёгнут толстый шелковый шнурок. Шомпол в наличии, а масленки в комплекте нет. Зато лежит коробочка патронов, двадцать штук. Револьвер чуть не дореволюционный, а вот патроны свежие. Указан 1968 год выпуска. Американского производства, фирма незнакомая. Где достал? У моряков?