— Ты эмоционально нестабилен. Нужен отдых и восстановление химического состава организма, — всё так же бездушно вынес модуль очередной диагноз. — Пока биосателлиты не внедрены в твоё тело, рекомендовано безальтернативное внешнее воздействие, через зрительно-слуховое восприятие.
Тут же свет в помещении померк, а стены моей тюрьмы-палаты стали переливаться картинами, похожими на творения художника-абстракциониста. Они притягивали взгляд, заставляя погружаться эмоционально во все эти кляксы и неровные линии. Но самое поганое — это тихий, навязчивый звук, какофония которого вонзалась в барабанные перепонки и спицей застревала в мозгу. Помимо собственного желания вдруг ощутил, что личность внутри меня распадается на составные части, и уже не хочу ничего, кроме как бездумно тонуть во всей этой психоделической хрени.
— Нет! — заорал я, собрав остатки силы воли и зажав уши ладонями. — Хрен вам, а не зомби! Не сдамся!
Подбежал к стене и стал лупить в неё кулаком, крича во всё горло:
— Господи! Дай мне силы! Дай остаться человеком! Слышишь, господи?! Прояви милость свою и верни душу в тело! Помоги всей Святой Троицей против тварей!
То ли боль в разбитых костяшках, то ли самопальная молитва подействовали, но наваждение спало. Тут же комната вернулась в своё нормальное состояние.
— Недопустимый уровень атавизма, — как ни в чём не бывало, объявил А-модуль. — Рекомендовано физическое воздействие для устранения предполагаемого саморазрушения сапиенс существа.
Тут же в помещение вбежали квадратные многоножки размером с овчарку и кинулись на меня. Не знаю, на что они надеялись, но, рыча от ярости, я схватил первого приблизившегося и запустил его в эту механическую свору, замешкавшуюся от такого на пару секунд. Этого времени мне хватило, чтобы перепрыгнуть через своё кресло-койку и отломать у неё подлокотник. Метнулся в угол и встал в стойку, держа импровизированное оружие над головой.
— Кто первый, ублюдки?! Всех покрошу! Фашики поганые!
В этот момент мне было абсолютно пофиг, что на испуг механизмы не взять, и что мой бой абсолютно предсказуемо будет проигран. Главное, не сдаваться! Главное, не “скатать договорняк” против самого себя! Пусть даже убьют, но лучше умереть человеком, чем тупым бревном пускать слюни в застенках изуверской лаборатории!
И квадратные пауки остановились. Потом резко развернулись и быстро сбежали через появившийся проём в стене. Ни хрена себе! Неужели я мог их морально уделать? Точнее, их хозяина, который, уверен, наблюдает за всем через скрытые камеры?
Додумать мысль не успел. Розовый дым заполнил мою тюрьму, и я с ужасом ощутил, что теряю сознание. Рухнул бы в беспамятстве на пол, но кто-то мягко подхватил меня и куда-то понёс. Кажется, это те самые членистоногие кубики…
Глава 2
Прихожу в себя, испытывая почти сексуальный экстаз к миру во всём мире и люблю всё розовое. Наркота… Тут и дураку понятно, что таким “пушистым” без медикаментов не стал бы. Пытаюсь сопротивляться наваждению… Кажись, получается и снова в глубине души возникает робкое желание разгромить эту богадельню.
— Все системы работают в нормальном режиме, кроме гормональных, — опять раздался голос уже всей душой ненавидимого А-модуля. — Причин откладывать переговоры нет.
— Подожди, — пообещал я ему , еле шевеля пересохшими губами, — оклемаюсь и в блок питания тебе флешку не той стороной всуну. Самую большую флешку! С вирусами!
— Акт агрессии. Необходимо дополнительное стимулирование выработки эндорфинов.
Простимулировали на славу, суки. Таким счастливым чмошником ещё в жизни себя не ощущал. Но выводы сделал: нехрен трепаться раньше времени. Когда окажусь на ударной позиции, тогда и поговорим на моём языке.
— Уполномоченный от сапиенс существ просит душевного разговора, — продолжил пытать меня модуль. — Мне принять его предложение или расстроить игнором с твоей стороны?
Отлично! Хоть посмотрю на живого человека! Может даже и в заложники взять получится. Если это роботы, то должны иметь какой-то там закон робототехники. Не помню его названия. Кажется, не навреди человеку… или этому — сапиенс существу. Потребую свободы с самым маниакальным видом — должны предоставить. Далеко, естественно, не отпустят, только на воле сложнее будет справиться с подопытным. Главное, до первой ментовки добежать.Повоюем!
Думал, что ко мне явится кто-то во плоти, но хрен! Одна из стен, превратившись в телевизор, стала транслировать… кажется мужчину, но это не точно. Под балахоном местного переговорщика легко можно спрятать не то что грудь пятого размера, а роту красноармейцев и их командира на белом коне. Нечто в “парашюте” внимательно оглядело меня глазами укуренного телёнка и сразу же на стене появились буквы: “Добро пожаловать, милейшее! От имени всех сапиенс существ дарю тебе положительную эмоцию.”