В целом, землянин и без объяснений понимал, какие знания тут можно получить и примерно представлял, что ожидать от посещений тех или иных помещений, но рассказанная Куцом информация позволила нашему соотечественнику утвердиться в своих догадках и сняла часть вопросов.
За столь незамысловатой беседой, парочка достаточно неплохо отдохнули и решили продолжить тренировки. Увидев, что граман пошел снова к тихой дорожке, Куц вспомнил слова о том, что рано или поздно, все равно придется научиться ходить бесшумно и нет смысла откладывать это обучение на потом. Тяжело вздохнув, подмастерье решил не мешать своему подопечному и пошел на пьяную тропу. Тем более, что там остались сухие палки и листья, которые тоже позволяют тренировать бесшумность.
Когда Граман шел к своей дорожке, уже пытался вспомнить где были места, куда можно было наступать. Он понимал, что ветер мог все переиграть, но проверить стоило. Ведь ползая по дорожке, наш соотечественник не просто пытался найти места, куда можно наступать, а запоминал его структуру. То есть пытался понять и запомнить расположение веток, место наибольшей их прочности и другие детали, позволяющие выдержать его вес.
«Ого, – удивился Арис, впервые увидев, что Куц без чужой указки пошел тренироваться на одну из дорожек, – А этот новобранец положительно влияет на своего старшего. Да и Куц тоже, оказывается, не безнадежен, может из него что-то и выйдет путное». А увидев, как Куц начал изучать дорожку толкая в разных местах бревна, чтобы найти их устойчивые места и положения, вместо того, чтобы в очередной раз переть на пролом с бездумным старанием, Арис просто оцепенел в немом удивлении. Застыв у окна, он начал тереть свои глаза, будто желая развеять, напавшее на него, наваждение.
– Ты это тоже видишь? – спросил главный, подзывая одного из охотников, находящихся рядом и указывая в сторону Куца.
– Охренеть… – удивленно промямлил тот в ответ.
– Все-таки мне это не кажется, – задумчиво пробормотал Арис и подумал, что новичок совсем не прост.
Глава 10. Прекрасный и ужасный лес
За ежедневными тренировками и обучением проходили неделя за неделей. Сезоны сменяли друг-друга, а Граман даже и не заметил, как пролетели почти два года. Вспоминая минувшие дни, можно сказать, что чего-то глобального в Дисте не произошло, кроме того, что почти в каждом доме уже имелась мебель, «придуманная» землянином.
Если рассматривать достижения нашего соотечественника в плане самосовершенствования, то тут тоже были поводы для гордости. За прошедшее время удалось полностью довести до идеала «первый шаг бойца»,а комплекс упражнений с мечом уже был отточен практически на половину. Кстати, тот самый тренировочный меч несколько раз подгоняли под нужные параметры. Пару раз его утяжеляли металлическими грузилами и добавляли длину к наконечнику, а один раз не обошлось без помощи Санита, которому пришлось магическим образом воздействовать на древесину, корректируя форму и исправляя появившиеся дефекты. Граман очень переживал, что не мог присутствовать во время этого процесса, но когда Ферот сказал, что Санит все равно ничего бы не показал, впрочем как и всегда, то сожаления сразу сошли на нет.
Дыхательная техника бойца уже выполнялась землянином практически в любом состоянии, в том числе во время боя, но теперь давала эффект лишь во время использования, а начать практиковать «дыханье скваера» не было возможным, так как его легкие не имели достаточного объема, что, в свою очередь, очень не нравилось из-за задержки в собственном совершенствовании. Но все же приступить к изучению этой техники хотелось в минимальные сроки, поэтому в любое свободное время он стал плавать на речке или в море, коря себя за то, что не начал делать этого раньше. Также за прошедшее время Граман смог наловчиться проходить быстро и тихо «пьяную тропу», только не тогда, когда она усыпана ветками и листьями, с которыми у него складывалось все очень печально. «Тихий шаг», хоть и стал получаться лучше, но все же прогресс был незначителен.
Самыми ощутимыми, как не удивительно, оказались подвижки в изучении местных животных и крайне опасных растений. А не удивительно это было потому, что землянин старался посещать разделочную сразу, как узнавал о том, что был пойман очередной зверь. Все охотники видели его интерес и способствовали в получении новой информации. Любимым их занятием были рассказы историй, случавшихся во время походов в лес. Понятно, что повествования приукрашивали, а некоторые фантазеры делали это не стесняясь своего полета мысли, но здравый рассудок и жизненный опыт помогал распознать правду или, хотя бы то, что не сильно от нее отличалось.