Антон кивнул, вспоминая свои уроки по магическому зрению. Он закрыл глаза, успокоил дыхание и сосредоточился, погружаясь в состояние, где магия открывала ему свою невидимую для обычного глаза суть. Когда он открыл глаза, окружающий мир изменился: лопата, земля под ногами, деревья — всё светилось тонкими нитями эфира.
Теперь, глядя на лопату, Антон видел не просто предмет, а сложную сеть энергий, пронизывающую металл и дерево. Магия не просто "заливалась" в неё — она вплеталась в материю, взаимодействовала с её физическими свойствами. Антон увидел слабые места лопаты, где металл истончён, а дерево трескается, и понял: магия должна действовать не как внешняя сила, а как инструмент для преобразования материи на молекулярном уровне.
— Вплети магию в структуру, — подбодрил Харитон. — Ты должен не просто зарядить её энергией, а дать ей задачу изменить саму суть предмета. Ощути каждую трещину, каждую слабость металла и исправь их с помощью магии.
Антон снова сосредоточился. Теперь он не просто вливал энергию в лопату. Он направлял её точно в те места, где металл нуждался в укреплении, а дерево — в гибкости. Магия взаимодействовала с материей, делая металл плотнее и легче, а дерево — упругим и прочным.
Он словно "вписывал" магию в лопату, изменяя её физические свойства на глубоком уровне. Антон ощущал, как магия не только поддерживает структуру предмета, но и укрепляет его, изменяя плотность металла, соединяя его молекулы крепче и лучше, чем раньше. Теперь лопата не просто светилась — она стала намного прочнее и легче, идеально подходя для работы.
— Вот это уже другое дело, — улыбнулся Антон, чувствуя радость от достигнутого результата.
Металл стал крепче, а черенок перестал скрипеть, когда Антон взялся за него. Казалось, что лопата теперь была единым гармоничным целым.
— Отлично, теперь это легкая, светящаяся лопата — заметил Харитон, одобрительно наблюдая за внуком. — Ты понял, как работает магия. Она не просто наделяет предметы свойствами. Это наука и искусство: ты должен изучить физику предмета, понять его структуру и знать, как магия может улучшить это. Важно чувствовать баланс.
Антон начал работать с другими инструментами. Вплетать магию в грабли, чтобы они стали гибкими и не ломались при ударе по земле, оказалось не таким простым делом. Но после нескольких попыток ему удалось добиться успеха. Грабли не только стали гибкими, но и легче в использовании, а зубья стали невероятно острыми, и вонзались в землю, как нож в масло. Не совсем то, что он планировал, но уже результат.
С каждым новым экспериментом Антон всё глубже погружался в процесс. Он начал понимать, как магия взаимодействует с разными материалами. Теперь каждый предмет, который он касался, был не просто инструментом — это был сложный механизм, состоящий из физических и магических элементов.
Смешно было то, что иногда он “перегибал палку”. Однажды, работая над созданием лёгких скребков, Антон так увлёкся, что скребки стали практически невесомыми и вылетали из рук при каждом движении.
— Поздравляю, ты создал бумеранг — засмеялся Харитон, видя, как Антон пытается поймать улетевший скребок.
Но с каждым разом Антон становился всё увереннее. Он уже не просто вливал энергию в предметы, он изменял их природу. У него начали получаться инструменты, которые сочетали в себе магическую силу и физическую функциональность: лопаты, которые не ржавели и становились легче при каждом движении; грабли, которые сами "собирали" листья благодаря тонкой магической сети, направляющей их движение.
Теперь работа над каждым инструментом приносила ему радость. Антон научился видеть магию в каждой детали, понимать, как она взаимодействует с миром, хотя до настоящих вершин еще было далеко.
Тем же вечером Харитон, как обычно, сидел на своей любимой скамейке во дворе, погружённый в свои мысли, с трубкой в зубах. Рядом с ним расположилась его дочь Алла, которая в задумчивости наблюдала за огородом, где ещё недавно работал Антон. Дым от трубки поднимался в вечернее небо, и Харитон, наконец, нарушил тишину:
— Ты видишь это? — спросил он, выдыхая очередное облако дыма.
Алла, погружённая в свои мысли, удивлённо повернулась к отцу.
— Отец, это невероятно, — начала она с лёгким удивлением в голосе. — По твоим рассказам это обучение должно занимать больше времени. Но его успехи… я даже не знаю, как это объяснить. Что-то здесь не так.