Хариор, словно не замечая ничего, продолжал, его взгляд всё ещё был устремлён на Рейна. Он смотрел и оценивал его потенциал магическим зрением, словно взвешивал на невидимых весах силы и возможностей своего старого друга.
— Семьдесят лет прошло, и что? — его голос был холодным, почти равнодушным. — А ты всё ещё остался старшим магистром. Я даже сейчас, уже не будучи архимагом, сильнее тебя, — его взгляд стал пронзительным, словно он хотел проникнуть в душу Рейна. — Так что не начинай, старый друг.
В этот момент дверь кабинета резко распахнулась, и внутрь ворвалась группа магов из охраны башни Каал. Их лица были напряжёнными, а руки готовы к мгновенному использованию магии.
— Старший магистр Рейн, что происходит? — один из дежурных магов окинул взглядом помещение, задержавшись на фигуре Хариора, в этот момент, его глаза расширились от наступающего ужаса, так как не узнать единственного архимага во всем Каблине, а может и Барирорне было невозможно. Подавив нахлынувшее чувство, он выдавил из себя — Вам… вам нужна помощь?
Рейн поднял руку, жестом останавливая охрану. Он всё ещё не отводил взгляда от Хариора, в его глазах мелькнула тень смешанных чувств — гнева, боли и чего-то вроде старой привязанности.
Не обращая внимания на суету, Хариор бросил Рейну последние слова:
— Я буду в "Тёмном Олене". Чувствую, что там еще держатся мои старые барьеры. Захочешь поговорить — буду ждать тебя там, но не тяни. Я не собирался задерживаться здесь надолго.
Его голос был спокойным, но холодным, как будто между ними встала невидимая стена, которую невозможно было пробить ни словами, ни прошлыми чувствами. Взгляд Хариора скользнул по столу Рейна, и что-то привлекло его внимание. Свежий пергамент, небрежно лежавший среди бумаг, на мгновение задержал его внимание. Смысл текста в нём вызвал у Хариора лёгкое удивление, которое он, однако, умело скрыл.
"Совет магов утверждает: эфирные разломы официально признаны стратегическим ресурсом Королевства Каблин для осуществления контролируемой добычи биоматериалов и иных магических компонентов эфирных существ, с целью их дальнейшего использования в создании артефактов, алхимических препаратов и иных магических изделий, способствующих развитию экономики и безопасности Королевства."
Хариор вздохнул, внутри вспыхнуло что-то тёмное, но он не дал этому проявиться. Он лишь мельком взглянул на Рейна, как будто тот должен был почувствовать всю тяжесть этого решения.
— Вы совсем потеряли рассудок, — едва слышно прошептал он, обращаясь скорее к самому себе, чем к кому-то ещё.
Затем, щёлкнув пальцами, он растворился в воздухе, как будто его и не было здесь. В ту же секунду напряжённое магическое поле в комнате спало, словно ничего не произошло. Вибрация эфира стихла, оставив Рейна, Лерину и охранников в полном недоумении.
Тишина повисла в комнате. Лерина, наконец, обрела дар речи и с тревогой посмотрела на Рейна.
— Это был не просто визит старого друга, — тихо сказала она – Кажется тебе стоит многое объяснить Рейн.
Глава 9
Россия. Екатеринбург
Гопник, чью руку сломал Антон, сидел в полутемной забегаловке на окраине города, потирая гипс на сломанной руке и нервно затягиваясь сигаретой. Его звали Борис, но все, кто знал его в округе, называли его не иначе как Борзый — за его скверный характер и вечное стремление доказать свою "крутизну". Теперь, когда Антон выбил его из игры, Борзый чувствовал себя униженным и злым, словно кто-то вырвал у него сердце, раздавил и бросил под ноги.
Он смотрел на свою забинтованную руку с явным презрением, вспоминая тот унизительный момент на улице, когда этот пацан ударил его ключами.
"Сраный студент," — мысленно ругался Борзый, пуская клубы дыма в затхлое помещение. С каждым вздохом злоба нарастала всё сильнее.
Вся эта ситуация разъедала его изнутри, будто ржавчина, медленно точащая металл. Борзый привык быть тем, кто правит улицами — запугивать, давить, наводить страх. Но Антон не только дал ему отпор, он буквально поставил его на колени. Для Борзого это было невыносимо.
— Мразь… — прошипел он, затушив сигарету о край стола. Боль в руке отдавалась тупыми толчками, напоминая о том дне.
Его собеседник, мужчина постарше и с более серьёзным видом, сидел напротив, тихо потягивая пиво и наблюдая за тем, как гопник нервно суетится.