К вечеру он уже стоял перед дверьми зала Совета, выглядя на все сто процентов как архимаг, которым его привыкли считать в прошлом. Тёмный плащ с магическими символами на нём плавно колыхался от легкого сквозняка, а его взгляд светился уверенностью. Он был готов ко всему.
Одним из первых магов, он вошёл в зал, заранее зная, что сейчас начнется настоящее шоу. Хариор ехидно улыбнулся, предвкушая реакцию магистров, которых он застал врасплох своим неожиданным возвращением. Ему не терпелось увидеть их лица, узнать, как каждый из них воспримет его возвращение — теперь не просто как мага в изгнании, а как официального члена Совета.
Он оглядел зал. Магистры уже начали собираться, медленно подтягиваясь на свои места. Столы были расставлены в виде полукруга. Свет от магических ламп мягко отражался от стен, создавая спокойную, но напряженную атмосферу. Лица магистров выражали смешанные эмоции: кто-то был обеспокоен, кто-то злился, кто-то выглядел растерянным. Но именно в этот момент Хариор чувствовал себя на высоте.
Он подошёл к своему месту, отмеченному символом пространственной магии, и уверенно сел, скрестив руки. Всё вокруг замерло в ожидании начала заседания. Хариор усмехнулся, предчувствуя, что это будет незабываемое представление.
— Мерилас! Какая неожиданная встреча! — громко сказал Хариор, привлекая к себе ещё больше внимания. — И где ты спрятала всех своих любовников, старая ты карга?
Его слова разорвали воздух, мгновенно вызвав напряженное молчание в зале. Нескрываемая насмешка и откровенная дерзость в голосе Хариора заставили Мерилас напрячься. Она была одной из самых влиятельных фигур в Совете, и такие выходки ей явно не нравились.
— Хариор... — холодно ответила она, сузив глаза. — Твоя грубость за эти годы не изменилась. Как и твоя манера внезапно возвращаться из ниоткуда.
Некоторые маги, наблюдавшие за их перепалкой, переглядывались, не зная, как реагировать. Мерилас была известна своим строгим поведением и властью в Совете, и то, как Хариор обратился к ней, удивило даже тех, кто привык к её манерам.
— Ну, знаешь, кто-то должен привнести в этот зал немного веселья, — усмехнулся Хариор, — Хотя, должен признать, у тебя с годами стало меньше смысла для развлечений. Может, пора освежить подход?
Мерилас сделала шаг вперёд, её глаза блестели недовольством, но она сдерживала себя.
— Ты зря думаешь, что твое возвращение вызовет только смех и аплодисменты. Некоторые из нас помнят, что случилось после твоего ухода.
Хариор с лёгкой улыбкой посмотрел на неё, не теряя спокойствия.
— А некоторые из вас даже понимают, почему я ушёл. Но это уже не так важно, не так ли?
В этот момент в зал вошли остальные магистры, и среди них выделился Рейн. Он молча взглянул на сцену, которую устроил Хариор, и слегка покачал головой, видимо, ожидая чего-то подобного.
Начало собрания Совета было типичным для подобных встреч. Магистры, рассаживаясь по своим местам, переговаривались шёпотом, бросая на Хариора то удивленные, то настороженные взгляды. Неожиданное возвращение архимага после столь долгого отсутствия не могло не вызвать волну обсуждений.
Рейн встал, чтобы официально начать заседание, хотя все прекрасно знали, кто сидит в зале. Он бросил короткий взгляд на Хариора, сидевшего спокойно и уверенно, словно он никогда и не уходил.
— Магистры, — начал Рейн, его голос звучал уверенно, но в нём можно было уловить нотки напряженности. — Сегодня у нас особенное собрание. Наш давний коллега и друг, архимаг пространственной магии Хариор, вернулся. Я думаю, не нужно долго объяснять, какое значение это имеет для нашего Совета и для Каблина.
Все взгляды вновь устремились на Хариора. В воздухе ощущалось ожидание. Несколько магистров тихо перешептывались, их внимание было сосредоточено на том, что скажет Хариор. Хотя его возвращение само по себе было значимым событием, маги жаждали услышать объяснение его долгого отсутствия.
Хариор встал, его фигура внушала уважение, но глаза выдавали усталость, накопившуюся за годы путешествий и исследований.
— Я благодарен вам за приём, — начал он, его голос был твердым, но спокойным. — Я понимаю, что многие из вас задаются вопросом: почему я ушёл и что привело меня обратно.
Он сделал паузу, осматривая зал, словно взвешивая свои слова.
— Я ушёл, потому что тогда считал, что мое присутствие здесь было менее важным, чем необходимость изучения эфира и разломов, которые угрожали нашему миру. Мы с Советом сделали всё возможное, чтобы запечатать их, но, как вы видите, барьеры, которые я установил, пали.