Тюрина Екатерина
Начало
Король расположился за любимым дубовым столом, сцепив руки. Королева не скрывала своих чувств, расхаживала по комнате, туда-сюда, изрядно раздражая тем самым двух главных советников. Они были уже умудрены годами если не сказать что стары, в отличие от королевской четы, находящейся во цвете лет. Что и говорить первые роды не украсили королеву, а теперь она носит второго ребенка, в то время как маленькую наследницу уже вовсю мучают придворные учителя. Королева Самалон не была красавицей никогда, но чем-то сумела пленить жесткого Рианата, который был на добрых десять лет старше нее. Да так, что на других он не то что не заглядывается, но и мыслей подобных не держит! Король был очень верным. Себе, жене, государству, хотя многие и считали, что это только мешает ему держать страну под контролем. Так это или нет, но только заявлять это Рианату, славившемуся своим крутым нравом, не спешил почему-то никто.
— Итак, — кашлянув, начал король. — Все мы прекрасно осведомлены о мятежных наместниках и их планах. Что скажете?
— Нет ничего сложного в решении данной проблемы, — первым подал голос советник Иршат. — Мятежникам объявить ультиматум, чтобы остальные устрашились, приплетем церковь, пусть объявят их одержимыми или еще что-нибудь в том же духе. Люди быстренько изменят свое мнение, а даже если и нет наших сил вполне хватит чтобы задушить бунт в корне. Другое дело, что…
— Северный народ, — подхватил второй советник Терий. — По слухам они недовольны
тем, что мы объявили Хрустальную долину и речку Буйную, частью наших территорий. Пусть они там и не живут, но видимо считают такое близкое соседство недопустимым.
Самалон нервно постучав пальцами по резным ставням, проявила свою начитанность:
— Хрустальная долина издревна считается территорией нейтральной. Возможно, им кажется, что мы решили нарушить нейтралитет.
— И грозит их недовольство нам войной. Держать оборону на два фронта не выйдет,
— размышлял вслух Рианат. — Значит либо бунт внутри королевства, либо война с проклятыми северянами. Плохо. Мы не знаем, сколько у них воинов, есть ли армия, чародеи, оружие… Шпионы оттуда не возвращаются. Мы ничего о них не знаем!
— У них есть Князь, — возразила королева. — А у нас… а у нас есть наследница-дочь.
Повисло наряженное молчание. А что говорить? Все прекрасно понимали сложившуюся ситуацию и не первый раз искали пути решения. Так или иначе, но выходило только одно: брак. Конечно, никому не хотелось лишаться наследницы, но править так или иначе должен был бы ее муж… А так северный Князь увезет ее к себе и о северянах вновь можно будет позабыть. И, если очень повезет, может даже получится наладить торговлю…
Но согласится ли Князь на брак? Или вдруг у него уже есть жена? Хотя вряд ли… Про него в народе говорили так: волк-одиночка по-зимнему воет.
— Надо засылать делегацию, прощупывать почву… — выразил общее мнение Терий. — Пока Лазорь еще маленькая, но такие дела быстро не делаются. Самалон на миг закрыла лицо руками. А когда отняла их, лицо ее выражало только решимость.
— Готовим делегацию. — Королева очень старалась, чтобы голос ее не дрогнул.
Большое, от пола до потолка вделанное прямо в стену между двумя роскошными гобеленами работы лучших мастеров столицы, зеркало было сегодня в кои веки раз не занавешено плотными покрывалом. Всем принцессам положены такие зеркала: Считается, что смотр в них на свое отражение девушка успокаивается и приводит мысли в порядок. А так же любуется собой, не без этого, примеряет всевозможные наряды, и мечтает о своем прекрасном королевиче. Одна беда: я не уродилась прекрасной как летнее утро, а появившиеся в возрасте семи лет отметины этой красоты мне отнюдь не добавили.
Что и сказать сама виновата, ну и частично нерадивая нянька, уснувшая в тенечке под деревом. Отец поехал на охоту, я напросилась с ним, и мы отошли с няней от лагеря погулять по лесу. Я тогда дите малое была, ничего в жизни не смыслящее, убежала от нее подальше, заблудилась да наткнулась на взрослую рысь с котятами. Тот год был скуден на пищу как людям, так и животным и злющая лесная кошка не долго думала, прежде чем напасть. А там и котята присоединились. От моих воплей проснулась нянька и сразу бросилась в лагерь неподалеку за стражей. Я вообще-то думаю, что она сама испугалась, она вечно трусоватая была. Но не в том суть. Когда, достаточно быстро надо отметить, прискакал конный отряд, легко нашедший меня по воплям, убили кошку с выводком то от меня уже мало чего целого осталось.
После лекари, выхаживая меня, говорили, что мне жутко повезло: обычно рыси перегрызают горло жертве сразу, но это видимо решила натаскать котят на охоту. Что и говорить, они меня только изрядно подрали ногтями, а мяса вырвали всего несколько кусков: может одежда помешала, может еще что. Выжить то я выжила и даже не подхватила, какой заразы, но и смотреть на меня тех пор без жалости невозможно. Да и голос я тогда сорвала на всю оставшуюся жизнь, и как лекари не бились, а до сих пор говорю очень тихо и иногда, особенно со сна только хрипеть и могу. Ту няньку я больше не видела. Мама как раз нянчившая годовалого братика поседела, когда меня на руках с превеликой осторожностью привез во дворец отец. Он был в бешенстве, срывался на кого попало, оно и понятно, папа меня крепко любил. Теперь мне уже семнадцатый год идет. И близится дата приезда северного Князя, за которого я была сговорена, когда мне еще и шести толком не исполнилось. Узнав об этом я долго плакала — одно дело за какого-то паренька из приближенных ко двору, возможно, что и знакомого, а то за нелюдского Князя! Про него много баек ходит, всех и не упомнишь, но суть сводится к одному: лютый, жестокий бесстрашный. И очень сильный. Раньше таких как он называли «Высокими» и было их два не то три во всем мире, но это было давно еще тогда когда во всех десяти королевствах были всего несколько чародеев со своими землями. У кого, лес у кого долина, устье реки, озеро и так далее. Когда Королевства объединились, чародеи собрались все вместе да создали Академию Магических Наук. Она находится здесь в столице, и адептов там довольно много. Их регулярно зовут во дворец на практику, и подозреваю, что без работы те не остаются. Учиться там мне не светило никогда, дар был, но такой маленький что развивать его не было смысла. И к тому же это был дар ясновидения, ко всему прочему проявляющийся хаотично. Редко, но бывает, вижу фрагмент грядущих событий и все, потом как стеной отрезало. Сейчас вот сижу перед зеркалом, «любуюсь» на свое лицо.
Два шрама пересекают левую щеку от челюсти и, слава Богу, не задев глаз, уходят в волосы чуть выше уха. Еще один на правом виске — кошка коротко цапнула лапой. Четвертый от подбородка через правый уголок губ переходит на щеку, навечно искривив мои губы в издевательской ухмылке. Собственно с лицом все. Остальные в основном на спину ногах и руках, при нападении, я инстинктивно свернулась калачиком, накрыв руками голову. Многие шрамы, не такие глубокие как эти, лекари смогли свести бесследно. Не все, к сожалению, да видно не судьба. Что меня ждет у Князя в его холодных вотчинах? Ведь он говорят жесток, как северный волк, и вряд ли моя «красота» которую он вынужден будет терпеть рядом с собой на ложе сделает его мягче. Что ему какая-то девчонка? Наверняка у него есть фаворитка красивая как небеса и что самое главное его народа. Она, наверное, будет пытаться меня отравить или еще как-нибудь отомстить. А может и не решится, я же как-никак принцесса другого государства, ссорится с которым не с руки никому. Вздохнув, я подошла к зеркалу, что набросить занавесь обратно на холодное стекло. И совсем близко увидела свои глаза, чудесные и счастливые как говорит наш придворный маг, в честь которых я и получила свое имя. Глаза цвета самой яркой лазури, цвета, которого не существует даже в палитре у художника.