И взглянул на Гадюку… а, манипулятор ему отломаю, «фирменный знак», хмыкнул я, ставя ногу на спину Доса.
И, за минуту, отломал, под более «радостные» вопли толпы, чем ранее. Ну и потопал в коридор, помахивая отломанным с пушкой.
В цеху толстого нихрена не было, впрочем, малый Дос даже с херовым ложементом — не большой, так что выбрался без проблем. Добрался до закутка, расслабленно развалился на койке и принялся, при содействии Дживса, любоваться жёсткой порнухой.
Это Навий, без смазки, имел в дыхательные и пихательные толстого, механика Тумана, секретарш и, по-моему, самого себя.
Зрелище и слушалище было не самое приятное — корп истерил, брызгал слюной, нёс херню. Но его огорчение радовало мстительного меня, кроме того, был вопрос как этот придурок со мной себя поведёт.
— Вы блядь, некомпетентные мудаки, — через четверть часа истерики выдал успокоившийся Навий механикам. — Мы должны были заработать три мегакреда, а проебали пять! И это вы, уроды криворукие!
— Господин Навий, я не виноват! Есть же записи, я всё… — забасил не толстый механик, обслуживающий Тумана.
— Если бы ты, Сид, был бы виноват — я бы с тобой, блядь, не разговаривал! — рявкнул корп, потёр свою противную морду и продолжил. — И Мад этот, счастливчик мудацкий. Откуда эта деревенщина сраная взялась на мою голову?!
— С планеты…
— Заткнись, Аллэо! — рявкнул корп на толстого. — Сам знаю, откуда он взялся. Ладно, валите нахер, сам с этим деревенщиной поговорю.
И, после сваливания механиков, направил Навий пару безопасников, доставить меня пред его противную морду. И «проучить» велел, пидарас тупорылый! Ну, посмотрим, кто ещё кого проучит, оскалился я, отключаюсь от просмотра.
И начал разминаться, не вставая, на кровати, готовясь к явке «наказателей».
Пара амбалов, накаченных явной технологией, ждать себя долго не заставили: с улюлюканьем ударили по двери, рванули с двух сторон к койке протягивая свои лапы ко мне… и с печальным воем согнулись, стукнувшись друг с другом бошками. После чего ссыпались, подвывая, с двух сторон от койки — ну а что, сами придурки виноваты: особо уязвимую часть тела подставлять.
— Чего надо-то? — полюбопытствовал я, приподнимаясь на койке и садясь.
— Тебе пиздец… — начал левый амбал, помладше, получил пяткой по затылку, стукнулся лбом об пол и примолк.
— Так надо-то что? — продолжил любопытствовать уже у правого, постарше.
Тот оказался посообразительнее, ругаться не стал, но стал врать:
— Господин Навий велел сопроводить тебя к нему для беседы! А ты на нас напал…
— Угу, — покивал я. — Пригласить. Дверь с ноги, рожи — вот такие, — перегнулся я с койки и показал какие. — И этот, — пнул я пяткой левого, — пиздецом мне грозил, из добрых чувств. Слов других не знает, наверное.
— Блядь, парень, что ты хочешь?
— Я? Это вы ко мне вломились, а этот, — ткнул я левого пяткой третий раз, реально — бетонобойный лоб у парня. — Вообще угрожал. Что вам надо-то?
— Доставить к господину Навию, перед этим — проучить, — вздохнув, «раскололся» правый.
— Проучить — это отпиздить что ли? — уточнил любознательный я.
— Угу, — ответил правый.
— Ну пиздить я себя вам не дам, — рассудительно выдал я. — А к папаше Навию сходить — можно. Что за подстава с боем?! И где мои денежки?! Так что пойдём.
— А Тиллур?
— Это этот, что ли? — ткнул я пяткой левого в очередной раз, на что правый агакнул. — А хер знает, что с ним. Слушай, а чего он не вырубается-то? — искренне заинтересовался я.
— Модификант, — был мне ответ, так назывались придурки, модифицированные разными киберимплантами, в основном боевой направленности…
— Это он что, железа в башку напихал? — на что последовал кивок. — Понятно, почему дурак такой, — сделал логичное умозаключение я. — Пусть с нами идёт, только придержи его, а то сломаю, — посулил я, не уточняя кого или что.
И попёрлись мы к Навию. Бледный, потеющий толстый бросил на меня злорадный взгляд, очевидно, ожидая увидеть фингалы, но спал с морды увидев улыбку. А уж как его перекосило после моего: «И да, толстый, сам мудак!» — слов нет, одни эмоции. Злорадные, но приятные.
— Мад, ты принёс компании Силлиум крупные убытки! — поприветствовал меня корп.
К счастью (для него) в кабинете были только секретутки. Видеонаблюдение в моём закутке отсутствовало, была только прослушка, так что о опиздюливании скрюченных амбалов он знал. Но новых, для моей разминки не пригласил — видно успокоился и включил межушие за это время.
— Нихера, папаша, — резонно отпарировал я. — Это твои придурки нанесли мне дохрена убытков: я делал всё как договорились, а денюжки тю-тю! И за бой не дали, кидаете, — насупился я.