За ним вылезли остальные краснокожие, разлеглись на травке — стали ждать.
Через полчаса на поляне, настороженно поглядывая по сторонам, появились Витька Витамин, оба Самурая в сопровождении гордого выполненным поручением Большого Змея.
Игорек — Черный Орел встал им навстречу:
— Приветствую бледнолицых у своего костра!
— Привет и тебе, вождь краснокожих! Зачем позвал нас в свой лагерь? — торжественно начал Витька Витамин, но, заметив коршуненка, моментально забыл о своей войне с краснокожими и спросил прерывающимся от зависти голосом:
— Где взяли?..
— Поймали, — подмигнул Владелец железной секиры. — У нас ты думал как? У нас, брат, все — будь уверен. Мы не то что какие-там переселенцы!
— Его можно научить ловить уток, — не обращая на него внимания, сообщил Витамин, осматривая коршуненка со всех сторон, — и приносить. У одного старика есть книжка. Там все описано, как и что…
— Верно, — важно сказал Игорек. — Есть такой индейский метод. Племени оджибуэев… Или еще какого-то… забыл.
Краснокожие взволновались:
— А других птиц может ловить?
— Может.
— А голубей?
— И голубей.
— А кур?
— Кур он тоже может ловить, да только хозяева будут… обижаться. А вообще курицу ему поймать — пустяк. Кур он мог бы по сто штук в день приносить.
— Витёк, а он твоего ужака съел! Не веришь?..
— Ну и ладно. Я себе другого заведу. А где моя подзорная труба?
— У нас! А где Серой Совы ведерко?
— И ведерко у нас. Отдайте трубу, а то она мне как раз ужасно требуется.
— Отдайте ведерко, тогда мы отдадим трубу! А то у Серой Совы мать ругается: куда, говорит, дел ведерко.
— Вы, говорят, крепость против нас строите?
— Строим, — сказал Котька. — Только давайте уговор: раньше времени не ломать. Верно, Коськ?
— Верно. Настанет время воевать — мы сами скажем.
— Им сейчас нечем воевать, — хихикнул кто-то из краснокожих, — У них оружие в дупле. А потом достанут из дупла — как начнут…
— Какого дупла?!
— Я видел вещий сон, и Великий Дух сообщил мне, что… — начал было Игорек.
Но краснокожие не выдержали.
— Дезертир один от вас есть! — надрывались они от смеха.
— Изменник родины!
— Все ваши военные тайны нам выдал!
— За рыбу! Хи-хи-хи!
— Хотите глянуть? — опять подмигнул Витамину Владелец железной секиры. — Пошли, тихо!
Смешанная толпа краснокожих и переселенцев вышла к озеру. На берегу под кустиком, спиной к ним, сидел Виталька и просовывал хворостинку сквозь жабры толстого бронзового карася.
— Эй, рыболов! — позвал Игорек.
Виталька обернулся и уронил хворостинку вместе с карасем:
— Хе!.. Интересно… И вы, значит, тоже?.. Интересно! Я, понимаете, так и знал. Думаю…
Игорек молча взял его за плечо и вывел на тропинку:
— Видишь эту тропинку, ты, трус! Иди по ней как можно быстрее и не оглядывайся. И чтоб следа твоего мокасина не видели в окрестностях этого озера на пять миль. Вороны голодны. Ну!
Виталька поглядел на лица краснокожих и, втянув шею, бросился прочь по тропинке.
Владелец железной секиры стукнул оторопелого Витьку Витамина по спине:
— Ну как? То-то! У нас все — будь уверен! Не как у вас! Пойдем выкурим у костра трубку мира и поговорим…
НАЧАЛО РЫБАЧЬЕГО ПАТРУЛЯ
Опустевший вигвам
Раньше это был хороший крепкий шалаш. Он назывался «вигвам». В нем обитало могучее и хитрое индейское племя. Все индейцы жили по улице Садовой в поселке Зеленоград. Сейчас, размытый дождями, вигвам обветшал, стенки его покосились.
Случилось это потому, что вождь племени Игорек целый месяц гостил в деревне у бабушки. Приехав, он сразу побежал проведать свой вигвам на берегу лесного озера, но никого из ребят там не застал. Один только щуплый длинноносый Витька, по прозванию Буратино, обняв исцарапанные колени, скрючился на берегу, уныло поглядывая на неподвижную удочку.
Ребята залезли в шалаш.
— Разваливается наш вигвам… — печально сказал Буратино.
— Теперь ему только и дела — разваливаться… Разбрелись все индейцы кто-куда…
Игорек подумал.
— Так и полагается, — сказал он. — Должно же племя в конце концов когда-нибудь погибнуть. Чтоб ихний вождь мог одиноко умереть в своем вигваме… Могикане на что было могучее племя, и то вымерли…
— Это верно, — подтвердил Буратино. — Даже последний из могикан вымер…
Они немного посидели молча, с увлечением предаваясь горестным мыслям о непрочности всего на земле.
— А как весело мы проводили время! Помнишь, ходили в овраг, где бойня, охотиться на бродячих собак… Тебя еще одна собака тогда укусила…
— Помню… А потом мы совершили нападение на совхозных ребят. Крепко нам тогда досталось: тебе нос разбили…
— Да… Здорово весело было!..
— А что сейчас ребята делают? — спросил Игорек.
— Кто что… — пожал плечами Буратино. — Пришел я к Стасику, спрашиваю у матери «Стасик дома?» А она смеется. «А то где же, говорит. Ты еще, наверно, не знаешь? Он у нас на потолке проживает, вроде домового. В науку ударился. Мы уж тут думаем, не умом ли тронулся малый? Вон он, глянь-ка!» И верно: выглядывает Стасик с чердака в окошечко. «Лезь, говорит, сюда». Залез я к нему, а у него там столик, стульце. Сидит читает. Три здоровенные толстые книжки, как утюги. Называются «Основы жизни». Только две картинки дал из своих рук поглядеть: на одной — бой скорпиона с бихоркой, такой волосатый страшный паук; на другой — человек двухголовый. «Буду, говорит, изучать все по порядку, с первой до последней странички, ничего не пропущу». На стенке у него гвоздиком бумажка прибита. На ней написано, по скольку ему в день страничек читать. Говорит: «Уже все введение до конца изучил, дошел до первой главы „Элементарный организм“. Знаешь, что такое цитология?»—«Нет, говорю, не знаю. Ну скажи». — «Был, говорит, такой ученый Треверинус…».
Я улыбнулся, а он как закричит: «Чего смеешься? Пришел мешать, да еще смеешься! Зажилил весной мою черепаху, а сам смеется! Как дам сейчас вот этой книжкой по башке — сразу перестанешь! Уходи отсюда!» Чуть меня с чердака не спихнул! Во дворе мать: «Что, говорит, видал? Мы уж к нему и подступиться боимся…»
— Интересно, — сказал Игорек. — Может, он вправду станет каким-нибудь ученым? Он и на второй год в пятом классе потому остался, что читал много всяких научных книг. Ты как думаешь?
— Я тоже так думаю, — сказал Буратино. — Вообще сейчас все ребята занялись научной деятельностью. Витька Витамин, например, с Коськой и Котькой откапывают корову…
— Какую корову?..
— Древнюю первобытную корову. Правда, правда! Витамин взял в библиотеке книжку про раскопки: где, когда, что раскапывали и как эти раскопки делать. Сам прочитал и дал почитать Коське и Котьке. И теперь они никуда не показываются — раскапывают старую яму у Витамина в саду. Достают разные кости, железки и прячут их в ящик. Поглядеть никого не пускают. «Уходи, говорят, это раскопки секретные. А то весь поселок сбежится смотреть. Мы, говорят, откопали место погребения первобытной коровы. Скелет с рогами хорошей сохранности… Тебе, мол, такой скелет и не снился»… Рады ужасно! Только эта яма возле самого соседнего дома, где одна старая бабка живет. Вот Витамин и боится: «Как бы, говорит, не пришлось под самый бабкин дом подкопать. Хотя, говорит, настоящие ученые на такую ерунду не обращают внимания: им все равно, что там — бабкин дом или дворец какой. Раз нужно, значит, нужно. Тем более, бабкина хибарка и так еле стоит. Когда здесь настоящие раскопки откроются, ее сразу снесут, а бабке горсовет другую построит. Для науки любая маленькая косточка от первобытной коровы дороже, чем всякие там бабкины дома. Да и бабка вредная: другая бы сама пришла и сказала: „Копайте у меня, ребята, где хотите, в огороде или во дворе“, а с этой попробуй столкуйся». Я говорю: «А отец знает?» — «Нет, говорит, пока не знает. Но я не боюсь. Ученых всегда преследовали. Одного даже на костре сожгли. Да я думаю, если ему показать первобытную корову, он так и запляшет от радости. А может, и…»