Словом, свободного времени у меня почти не было, а имеющееся я проводила в библиотеке. Тем не менее, меня все чаще захватывала тоска: я ловила себя на том, что скучаю по Раяну, по нашим беседам, шуткам, и главное — по тому доверию, которое было между нами. Ради него я рылась в пыльных фолиантах, пытаясь отыскать хоть что-то о проходах, но пока безуспешно.
Чтобы избежать лишних вопросов, в библиотеке я всегда тщательно прислушивалась к шагам в коридоре и в случае подозрительного шума быстро занимала место в кресле с очередным любовным романом в руках. Иногда, в основном когда родители и брат отлучались по делам, отправлялась в вылазки по замку, бесшумно скользя по коридорам и прячась в тенях при приближении редких в ночное время слуг. Уезжая, Раян оставил мне не только «костюм ниндзя», но и коробку-артефакт, в которой я его хранила — любая вещь, полежав в этой коробке пару часов, становилась чистой. А на саму коробку были наложены чары, так что ее нельзя было ни увидеть, ни нащупать. Впрочем, меня эти ограничения не касались — Раян сделал привязку артефакта ко мне, взяв несколько капель моей крови.
Еще у меня появилось одно увлечение. Началось все с того, что однажды после урока музыки я попробовала сыграть один из моих любимых романсов. Сыграть-то получилось, хоть и с огрехами, а вот когда я попыталась его еще и спеть… Скажем так, текст представлял собой ряд фраз с прискорбным отсутствием рифмы. А ведь до этого у меня ни разу не возникало ощущение, что я говорю не на знакомом с детства языке! В общем, я решила вспомнить увлечение молодости — сочинение стихов, и попытаться сделать рифмованный перевод. Никогда раньше не задумывалась, насколько это сложно — ведь требовалось не только подобрать рифму, не нарушая смысла, но и выдержать ритм и размер, чтобы попасть в музыку. Времени это занимало немало но меня это не смущало — чем больше я была занята, тем меньше у меня оставалось времени на мысли о моем положении. А оно не радовало — до совершеннолетия оставался практически год, а я так ничего и не узнала своей дальнейшей судьбе…
До моего двадцать четвертого дня рождения оставалось десять дней, когда мать объявила мне, что в честь праздника у нас в замке будет устроен бал. Это было традиционное мероприятие для дочерей глав кланов — фактически, тем самым всем драконам объявляли, что на «ярмарке невест» появилась очередная кандидатка в супруги. После этого за дебютанткой разрешалось ухаживать — разумеется, только с разрешения родителей. На подобные балы съезжались все незамужние драконицы и неженатые драконы клана, а нередко — и драконицы из других кланов, если кто-то из родственников брал на себя труд по их доставке. Существовали крайне жесткие требования по проведению подобных мероприятий, в частности, каждому клану в обязательном порядке посылалось не менее семи приглашений, причем без указания имен приглашенных. Нарушение этого требования фактически было бы приравнено к объявлению войны.
Тари, в честь которой устраивался бал, должна была следовать освященным веками традициям. Во-первых, не танцевать более одного танца с одним и тем же кавалером, иначе это расценивалось как явно выраженное ему предпочтение и считалось дурным тоном. Во-вторых, требовалось станцевать хоть один танец с представителями каждого из семи кланов, иначе это расценивалось как пренебрежение. И еще куча мелких правил, регламентирующих вообще все: темя для разговоров, глубину поклонов, жесты, даже улыбки! Словом, меня ждало не развлечение, а суровый экзамен. Единственное, что грело мне душу — надежда увидеть на балу Эрвейна. Ну и что греха таить, я все-таки надеялась понять, кого мне прочили в мужья.
Замок превратился в муравейник. Слуги чистили, мыли, скребли полы, стены и окна. В замок съезжались музыканты, садовники подстригали кусты в саду и украшали цветами залы. Словом, мероприятие должно было стать грандиозным.
Наконец наступил день бала. Замок сиял и поражал воображение, воины выстроились на башне, готовые встречать гостей. Я же сидела в своей комнате, наблюдая в окно, как все новые и новые драконы подлетали к замку. Самых разных цветов и размеров, они были великолепны, и я буквально не могла оторвать взор от завораживающего зрелища — драконы на фоне гор и высоких башен замка, освещаемых солнцем, которое вспыхивало на блестящей чешуе так, что свет дробился на тысячи радуг… Впрочем, долго любоваться мне не пришлось — вскоре меня позвали одеваться.
Да уж, развлечение из серии «почувствуй себя куклой»! На меня надели корсет, затем платье — сначала нижнее, из золотистого шелка, а затем верхнее, из чуть более светлого эльфийского кружева, расшитого жемчужинами. Меня вертели и крутили: «поднимите руки», «опустите руки», «повернитесь налево», «повернитесь направо», затем Лана колдовала над прической, а камеристка матери что-то делала с моим лицом. Наконец это испытание закончилось, и меня подвели к зеркалу.
Я замерла, не смея поверить своим глазам. Вот эта изящная красавица в зеркале — я? Великолепное платье легко облегало фигуру, оставляя открытой шею и подчеркивая появившиеся формы, гордо поднятая голова, обрамленная блестящими локонами светло-русых волос, большие фиалковые глаза на юном лице с гладкой бархатистой, словно светящейся кожей… Да, костюм действительно меняет женщин! Лана протянула мне шкатулку, в которой лежало колье с золотистыми камнями — солнечниками, они как будто испускали теплый золотистый свет.
— Тари, ваша матушка велела надеть это.
Колье завершило облик — в зеркале отражалась принцесса из сказки. Внутренне я хмыкнула — интересно, и какому чудовищу она предназначена. Не стоит расслабляться, иначе можно очень сильно пострадать. Впрочем, мое лицо, как обычно, ничем не выдало крамольных мыслей.
В дверь комнаты постучали, одна из служанок бросилась открывать, и я услышала голос Варрэна:
— Моя сестра готова?
Присев в реверансе, служанка пролепетала:
— Да, сиятельный тар.
Варрэн стремительным шагом пересек комнату и ахнул, взглянув на меня:
— Рина, неужели это ты? Да ты красавица! — вот ведь, вроде и комплимент сделал, а в голосе что-то покровительственное и такое… как будто лошадиные стати расхваливает, — даже жаль… Неважно, — оборвал он сам себя.
— Варрэн, — одними губами улыбнулась я ему, — приветствую, зачем ты здесь?
— Я буду сопровождать тебя в зал. Вижу, ты готова, идем?
Я кивнула, он предложил мне руку и повел меня к залу приемов, где и должно было проходить все действо. И вот мы уже у двери — слуги распахнули их перед нами, и чей-то зычный голос провозгласил:
— Наследник клана Шатэрран сиятельный тар Варрэн и его сестра, тари Ринавейл.
Я затаила дыхание и сделала шаг вперед.
Глава 9
Зал сиял. Стены были украшены знаменами кланов, сотни магических светильников направлены так, что потолок терялся в радужной дымке, светло-золотистый паркет такой гладкий, что казалось, будто скользишь по льду. У противоположной от входа стены располагались семь кресел для глав кланов, все они были заняты — никто из глав не захотел пропустить это событие. Центральное кресло было отцовским, и он внимательно и с одобрением следил, как мы с Варрэном приближались к нему. Остановившись в трех шагах, Варрэн поклонился и отошел в сторону, а я присела в реверансе, склонив голову.
— Встань, дочь моя, — голос отца, — сиятельные тары, я представляю вам свою дочь, тари Ринавейл.
Я грациозно поднялась и взглянула на отца, он одобрительно кивнул. Лидеры кланов поднялись и склонили головы в неглубоком, тщательно выверенном поклоне, признавая за мной тем самым право на нахождение в этом обществе. Я снова присела в реверансе, уже не таком низком, поднялась и сделала пять шагов назад, не поворачиваясь спиной к сиятельным тарам. Тут же меня окружили драконы рангом поменьше, они представлялись, говорили комплименты — их было так много, что у меня за кружилась голова. Впрочем, вскоре распорядитель объявил, что в честь тари Ринавейл на празднике выступит знаменитый эльфийский бард Орвинаэль. О нем слышала даже я — мой учитель по музыке восхищался его голосом. Дамы присели на небольшие диванчики, обитые золотистым шелком, что стояли у стен, а их кавалеры толпились рядом. Я села так, чтобы с моего места было видно глав кланов, и принялась незаметно рассматривать их сквозь полуопущенные ресницы.