— Матушка! Отец! — я бросилась вперед, словно бы в порыве эмоций, остановилась на расстоянии шага и склонила голову. По правилам я должна была сделать книксен, но в крестьянских штанах это бы выглядело смешно.
— Ринавейл? Я рада, что ты вернулась, дочь, но что с тобой произошло? И почему ты в таком виде?
— Меня похитили, матушка. Только я почти ничего не помню. Меня спас тар эр Шарэррах.
Взгляды отца и матери обратились на Эрвейна, который коротко поклонился и произнес:
— Тар, тари, примите мое почтение. Я рад был помочь тари Ринавейл. Но мне нужно кое о чем с вами поговорить.
Отец, небрежно кивнув в ответ на поклон Эрва, холодно сказал: — Я благодарен вам за спасение дочери, однако не вижу темы для разговора. Разве что вы хотите потребовать награду?
По лицу Эрвейна скользнула тень гнева, однако он совладал с собой:
— Тем не менее, тема для разговора все-таки есть. Скажем так, это касается одного ритуала.
Родители обменялись взглядами, и отец попытался придать своему лицу более приветливое выражение:
— Что ж, вы правы, нам есть о чем поговорить. Прошу за мной. Дорогая, позаботься о Ринавейл и присоединяйся к нам, мы будем в моем кабинете.
Эрвейн склонил голову, прощаясь со мной. Надеюсь, только я заметила мелькнувшее в глубине его глаз выражение. Казалось, он говорит мне: «держись, ты сможешь, ты сильная». Я кивнула ему, пытаясь напоследок передать взглядом, как я благодарна ему за все, что он для меня сделал.
— Идем, Рина, тебя нужно привести в порядок. Выглядишь просто ужасно, — губы матери брезгливо скривились, — намного хуже, чем обычно.
Она развернулась и направилась к лестнице. Я последовала за ней. Мы спустились, прошли коридорами и наконец вошли в комнату. Я узнала ее сразу же — это была моя гостиная. Мать дернула висевший на стене шнурок, и буквально через десяток секунд в комнату вошли трое женщин и присели в книксене, склонив головы.
— Позаботьтесь о Ринавейл. Ее нужно привести в порядок, если нужен целитель — вызывайте, я распоряжусь. Рина, — обратилась мать ко мне, — еду тебе будут приносить. Ты не выйдешь из своих комнат, пока я либо отец тебе этого не разрешат. Надеюсь, тебе все ясно?
— Да, матушка, — я покорно склонила голову, — я сделаю все, как вы сказали.
— Вот и отлично, похоже похищение пошло тебе на пользу. Она развернулась и выплыла из комнаты. Дверь хлопнула, и я почувствовала, как меня покидает напряжение. Что ж, первый экзамен я сдала.
Следующие несколько часов прошли как в тумане. Видимо, наступила реакция на стресс — тело сделалась безвольным, а голова пустой. Я казалась себе куклой. Впрочем, моего участия в дальнейшем не требовалось — меня мыли, чем-то натирали, разбирали волосы, массировали. Я же просто вставала, садилась, ложилась, выполняя то, о чем меня весьма почтительно просили служанки. Пришел целитель, покачал головой, увидев мои синяки. Что-то пошептав, положил мне руки на лоб. С каким-то тупым безразличием я смотрела, как стремительно исчезают синяки, выцветая на глазах, и как затягиваются царапины. Закончив, целитель посмотрел мне в глаза, снова покачал головой и отвел в сторону старшую из прислуживающих мне женщин. Я слышала только отдельные фразы: «полное истощение», «обильное питание», «несколько дней». Впрочем, я и не прислушивалась. Наконец целитель ушел. Вскоре дверь открылась, и в комнату вошла служанка с подносом, заставленным чашками, тарелками и мисками с самой разнообразной едой. Ела я механически, не чувствуя вкуса, пока не поняла, что засыпаю. Попыталась встать, покачнулась — ноги не держали. Служанки подхватили меня и практически отнесли в спальню. Как только голова коснулась подушки, я провалилась в сон.
Проснулась я поздно. Открыла глаза и осмотрелась. Спальня была оформлена в классическом стиле: кремовые с позолотой стены, лепной потолок, окна закрывали золотистые портьеры. Кровать, на которой я лежала, занимала почти треть комнаты. Рядом с кроватью — небольшой высокий столик, на нем стоял стакан с водой и вазочка с фруктами. У противоположной стены располагался туалетный столик с большим зеркалом в позолоченной раме.
Я встала и подошла к зеркалу. В нем отразилась все та же худая, высокая девушка в длинной, до щиколоток, ночной рубашке. Однако общий вид был значительно лучше того, что я видела в лесу прошлым утром — исчезли синяки, кожа приобрела более здоровый вид, хоть и оставалась по-прежнему бледной. Волосы еще более посветлели и были заплетены в аккуратную косу. Глянула на руки — ногти аккуратно, хотя и коротко, обрезаны.
Я продолжала рассматривать себя, когда дверь отворилась и в нее проскользнула невысокая смуглая девушка. Увидев меня, она ойкнула и присела в книксене:
— Доброе утро, тари! Простите, что меня не было, когда вы проснулись!
Я повернулась, разглядывая служанку. Человек — драконы все считались аристократами, поэтому никто из них никогда не унизился бы до роли слуги. Аккуратное темное платье, убранные в пучок темные волосы, живое и веселое лицо. Лана, моя личная служанка, камеристка и горничная в одном лице.
— Ничего страшного. Я долго спала?
— Довольно долго, уже полдень. Целитель советовал вам отдохнуть несколько дней, не хотите ли вернуться в постель?
— Нет, я чувствую себя вполне отдохнувшей, так что подготовь мне платье и вели принести еду.
— Слушаюсь, тари, — Лана сделала книксен и убежала, а я направилась в ванную.
Ванная сделала бы честь любому богатому дому в моем мире — стены отделаны золотистым камнем, мраморная ванна размером с небольшой бассейн и мраморный же умывальник. Над ванной и умывальником из стены торчали позолоченные краны с небольшой ручкой — магическим активатором. До ручки надо было дотронуться и представить себе нужную температуру воды, после чего она начинала литься. Второе прикосновение отключало воду. Столь необходимый в быту предмет — я имею в виду унитаз — изображало что-то похожее на стул с дыркой посередине и резервуаром под ним. Все отходы, попадавшие в резервуар, мгновенно магически уничтожались. Словом, магия с успехом заменяла в этом мире технологию. Конечно, такие устройства были дороги и доступны не всем, так что тут мне повезло. Рядом с умывальником стоял шкаф, заполненный кучей разных полезных мелочей.
Умывшись, я вернулась в спальню, куда уже вернулась Лана с платьем. Цвет платья меня убил — я ненавижу розовый цвет в одежде, а оно было именно розовым. Хорошо хоть бледный, а не жизнерадостный поросяче-розовый. Ладно, потерпим. Лана помогла мне одеться и уложила волосы.
Завтракала я в своей гостиной. В отличие от спальни эта комната не произвела на меня впечатление: холодный голубой цвет стен, белая софа и кресла, стол — все это было похоже скорее на номер в дорогой гостинице, чем на комнату молодой девушки.
После завтрака Лана сказала:
— Тари, ваша матушка желала видеть вас. И велела мне идти с Вами.
Я подняла бровь:
— Лана, я и сама могу добраться до матушкиных покоев.
— Простите, тари, но тари Эларриэн велела мне сопровождать вас.
Я что, под арестом? Волнение на секунду перехватило горло. Совладав с собой, я кивнула служанке:
— Что ж, идем.
Мать ожидала меня в своей гостиной. Она сидела в высоком кресле, похожем на трон, выпрямившись и гордо подняв голову. Я подошла и склонила голову:
— Матушка.
— Ринавейл, садись. Нам нужно серьезно поговорить. Оставь нас, — величественный кивок служанке.
Как только дверь закрылась, она властным голосом произнесла:
— Посмотри мне в глаза и объясни, как ты могла вести себя так глупо? Ты понимаешь, что нанесла вред интересам клана, сбежав?
— Но…
— Никаких но! Мало того, что тебя пришлось разыскивать, демонстрируя всем, что клан не в состоянии обеспечить безопасность дочери главы! Так еще и пришлось благодарить этого полукровку из Шарэррах!
— Он не полукровка..
Она посмотрела на меня так, что я подавилась возражениями.
— Ты несовершеннолетняя, и должна молча выполнять все, что тебе велят. Мне надоели твои капризы! Отныне у тебя не будет ни минуты свободной, чтобы не было времени для глупых мыслей. Я уже пригласила учителей, будешь учиться всему, что положено знать знатной тари. И если хоть один учитель снова пожалуется на твою невнимательность, следующий разговор будет с твоим отцом. Ты меня поняла?