Наездник, не дремля, атаковал первым, совершив рубящий в промежность. Коварное наступление Фернан остановил верховым отбиванием с полусогнутого локтя и колющим в живот. Наездник ушёл от опасности, не смущаясь, что он бьётся против двух орудий. Его свободная рука в элегантном жесте двигала пальцами, словно дирижируя оркестром. Граф, двигаясь по полукружию, понял, что его на долгий поединок не хватит с накопившейся усталостью, ещё с далёких, казалось, времён приезда в Миджар, ушибов от стычки с нодрагом, и как следствие, повреждённой руки. Он стал придерживаться атакующего стиля, работая наотмашь двумя клинками. Не оставляя прикрытия себе, он не давал наезднику нанести удар самому. Тот лишь отступал и парировал каскады и мельницы. Облегчённый палаш, с полуторной заточкой, должен был выпасть после града нападок. Но его держала воистину железная рука. Клинок наездника пел сам по себе, плетя узор из парирований и скольжений.
Глаза Фернана застилала муть. Он устал. Руки всё медленнее и медленнее сыпали на противника взмахами. Боль в мышцах и покорёженной руке давали о себе знать. Он наступал, понимая, что противник лишь играет с ним. Его палаш с изящными завитушками на гарде, казалось, бился сам по себе. Его хозяин неожиданно взмахнул свободной рукой, и в той появилось лезвие даги. Укол в лицевую часть графа. Фернан отклонив шею, чудом ушёл от верной смерти. Тем самым он сбился с темпа и пропустил выпад из-под юбки в подбородок. Укрывшись рукоятью одной из спат, он в лихорадочном темпе стал отходить. Наездник наоборот же не переставал жалить. Граф прикрывшись двумя лезвиями на вытянутых руках, пырнул двумя остриями в горло. Ему показалось, что он попал. Но наездник даже не дрогнул, возвращая должок, рубанув палашом по рёбрам. И опять вершок до цели. Надорванная в некоторых местах и мятая одежда графа испускала спёртый запах. Он украдкой вытер пот рукавом камзола, но на большее не хватило времени. Наездник совершил кульбит в воздухе, с разворота пытаясь снести голову Фернана. Дага же продолжила замах, ударив с обратной стороны. Граф расширенными зрачками глядел на приближающийся конец. Он выгнулся назад по максимуму, но палаш всё равно доставал его. Клинок, мягко приблизился к шее, и опал, ударившись об землю. Наездник же с распростёртыми объятиями повалился на замершего Фернана. Тот непроизвольно отпихнул его от себя. Тело повалилось, прекратив менять очертания. Чёрное пятно, на толком не замощенной мостовой. Из его затылка торчал сегментный ножик, для метания. До Фернана только сейчас доходил весь ужас пережитого. Что он дрался с непонятно кем, или вернее чем. И чем ему этот бой грозил. В десятке шагов от них, расползлась довольно скалящаяся физиономия Ливио. Он хлопал в ладоши и шагал к графу.
Фернан и не заметил, что небо померкло, и дневное тепло испарялось, заменяемое вечерней стужей. В рассеянном свете приземистая фигура Ливио на фоне поверженного противника смотрелась как-то гротескно. Когда спал первый шок, граф сцепив зубы, напустился на своего напарника: - И как ты всё это объяснишь? Я же видел, как монстр отбросил тебя на добрый десяток шагов. Ещё скажи, что ты удачно упал.
Тот выглядел довольным. Даже слишком. Очертания его губ изогнулись в саркастичной улыбке, и граф заранее подготовился к вылитому ушату фекалий на свою голову: - Я рад, что у тебя всё хорошо. Я успел вовремя.
Прямой намёк на благодарности, и графу ничего не оставалось, как покачать головой и выдавить: - Да... благодарю за помощь, Ливио. Слово дворянина, что мы сочтёмся.
Бородатый осклабился ещё больше. Всю прежнюю мрачность он, похоже, растерял по дороге сюда. Или хвост нодрага постарался.
Ливио достал свой нож из трупа и тщательно протёр его. Фернан испустил разочарованный вздох. На лезвие поблескивали сгустки обыкновенной человеческой крови. Меняющий очертания дух оказался человеком.
Некоторое время они шли молча. Показались первые фонарные столбы, высветившие широкий уличный проспект, идущий потоком между горящими вывесками домов развлечений. Неожиданно пришёл звук. Словно они перешагнули черту, разделяющую два враждебных мира. Подставки для факелов, треноги с курящимися благовониями, деловитая публика в дорогих нарядах - сущность крупнейшей зоны отдыха Миджара. Железная рука Возрождающей Церкви милостиво предоставила возможность порезвиться, однако, что странно, позволив ИгроПарку сосуществовать в такой опасной близости от этого разгульного квартала. Проектировщики доказали свою правоту, что дети тоже имеют право на веселье.