К Микарской армии и магам часто обращались единицы: беглые крестьяне и остальных государств, наслышавшиеся о мощи королевства магии. Головорезы, которые и маму, и отца и всю родню были готовы приставить к острию за сорванный куш. Всякие идеалисты - романтики, думавшие, что начнут метать ледяные шары направо и налево, а женщины будут выстраиваться штабелями по их велению. Разных уникумов хватало. Большинство отправлялось в светлое будущее на дыбу или к магам, для их непонятных экспериментов. Кто - то приживался, но это считанные случаи. Сегодняшний же уникальным казался не только потому, что к ним обращался житель Айнора. Это ещё полбеды. Коллаборационистов хватало во все времена, и это только льстит. Веришь в собственное могущество. Главным было то, что на грани оружейного дефолта, при малом количестве сталелитейных мастерских, расходуемого материала и прочих бед, появляется доброе сердце, желающее загнать по мизерной цене восьмерку тачанок с разнокалиберной амуницией.
Как всё было... давеча, около ближнего блокпоста, за чертой города, появился мутный субъект и потребовал провести его к главному. Причём, кричал он это всё на дистанции, недоступной снарядам дальнего воздействия. Обезопасить от разрушительной магии он бы не смог, при всём желании. Но караульных заинтересовала настойчивость, с какой тот добивался встречи.
Если вкратце, под хламидой, скрывавшей от непогоды, оказался отлично сложенный мужчина, с тёмными волосами, плавно переходящими в русый оттенок, и лицом, скандирующим о том, что обладатель оного - потомок благородных кровей. Лишённые дворянства, микарцы знали всю специфику наследственных связей врагов и ориентировались в них на отлично. Этот мужчина представился владельцем увядающего цеха по производству смертоносного железа, который оказался на черте разорения, не в силах совладать с конкурентами. Решение загнать товар неприятельской стороне вышло неспроста, так как он знал, что в эти смутные времена - его товар ходовой и пользуется спросом. А Микара готова платить больше, и по наценке, выше всех писанных и неписанных норм.
С такой убийственной честностью, он поделился своими мотивами с квартирмейстером седьмого фронтира, Вишленом О’Ши. Разжалованным сыном Канареса, пятого кресла из Ложи. Вдохновленный папочка, толкал и толкал ребёнка сделать карьеру в наивысших военных кругах, и не подозревал, чем обернутся его благие стремления. В первой же компании, по переброске войск на безлюдное взморье, с подлыми целями пронестись потоками саранчи по мирному населению, Вишлен потерпел фиаско. Сиянию Измиры или Совету лучших из лучших в стезе магического дела, были не нужны копошащиеся черви в разлагающихся трупах и, поддёрнутые смрадом, разрушенные города. Устанавливать новый порядок и приумножать территории Микары - вот ставка, на какую возлагались надежды правящего органа.
Пришвартоваться в удобную бухту спокойно не удалось. Церковники, из своих источников, разнюхали о высадке вражеских группирований и встретили их с почётом, флотилией легкокрылых и манёвренных “поплавков” и огромной мощью данагов. Те были оснащены убойными пушками, чей фитиль, не успевая догореть, выпускал ядра сумасшедшего запала. Вишлен оказался в середине, прикрытый верными союзными войсками. И в первые ряды он расставил корабли гомункулов - бездушных созданий, сотворённых со всего, что попадётся под руку. Те рулили прямым курсом, без страха и упрёка, и именно им достались первые зуботычины. Магической поддержке удалось вдребезги разбить щиты, поставленные носителями промо - дара. Сокрушительное цунами, вышедшее из морских пучин, накрутило узлы флоту так, что с десяток неповоротливых данагов пошли на дно, не успев исправить курс.