На Ливио страшно было смотреть: лицо, покрытое ожогами, с обуглившейся кожей, на которое глядеть можно было только с содроганием. Одна из рук в локте - подломана, и висела безвольной культяпкой, волосы сожжены начисто, и кожа вздулась пузырями, на которые девушка наложила примочки. Весь он был увешан компрессами и притирками, как гирлянда и лежал в отключке. На развёрнутое ложе, которое воздвигла девушка из тряпья, поместили и дрожащего парня, плотно спеленав его, как гусеницу.
Неназвавшаяся лекарка, только сейчас отвлеклась от первого пациента и подошла к пополнению; тогда её глаза, едва не прорвались с орбит и её повело. Фернан бросился уберечь её от падения, успев в последний момент. Лоб девушки горел, как от высокой температуры и её знобило.
- Что с тобой? Это какая-то болезнь? - Фернан затормошил её, пытаясь вернуть румянец, взамен накатившей бледности. Та не отвечала, но, похоже, приходила в чувство.
- Да не молчи, я должен понимать ситуацию. Здесь и без тебя хватает недугов.
- Не хворь это вовсе. Отпусти меня. - Она прытко от него отстранилась, и, обойдя стороной парня, пошла, менять компрессы охраннику. Пожав в недоумении плечами, граф решил не лезть. Жива, и ладно. А личные переживания нужно оставлять капелланам или исповедникам.
Труды девушки вознаградились сторицей, а именно постепенным оттаиванием парня, который выходил из плена мороза. Фернан ей активно помогал, уходя в эти процедуры головой. Забывая о собственном переохлаждении, возмещая всё это переизбытком усердия. Разговор не клеился, девушка предпочитала отмалчиваться, только изредка давая указания, что ей подать. Сама она продолжала сидеть босой, в драной робе, которая напоминала прогнивший саван. Графа ещё смущал рассеянный взгляд узника... когда тот отрывался от своей медитации и посматривал на них, он спешил зарываться в работу.
- Где я? Кто вы?
Фернан, сию же секунду, прислонил ушную раковину к уху парня и услышал спёртое горячее дыхание. Парень впрочем, тут же смолк. - Ты в безопасности, но нам нужны ответы. В связи с чем, тебя решили отконвоировать в Годран? Где ты успел наследить, и как? Ну же! - Боясь, что тот опять вырубится, граф грубо потряс его за грудки и приплющил, съехавший берет, случайным образом, державшийся на узком черепе.
Встряска дала результат, и парень, приобрёл ориентацию в пространстве, ошеломлённо закрутив головой: - Я возле Годрана? Непостижимо! Уверяю вас, о, благородный, ещё недавно я жил в Сихаре и не ведал, где окажусь.
- В общем, с прибытием. - Мрачно резюмировал слушатель, - что ты такого натворил?
Парень вздёрнул нос, с великолепно - наигранным непониманием, отбив желание продолжать его опрашивать: - оставьте зону приватного пространства мне одному. Я премного благодарен вам за спасение, и если вы подвезёте меня до Годрана, то я через свою ячейку в банке вам отчислю процент со своих вкладов.
- Вот как значит, - хмыкнул граф, - ладно, секреты твои меня не волнуют. Рад, что ты пришёл в себя, твоим попутчикам по телеге, повезло меньше. А вот тебе, пижон, считай, очень крупно подфартило. Так что, не кидайся мне своими подачками, а учись разговаривать по-человечески.
Много гонора в парне, а храбрости маловато. Он всё правильно понял и обиженно отвернулся. Но ему не дали развить свою линию поведения...
Над ними нависла беспросветная наволока, которую подменяла девушка, знахарь их маленького отряда. Её губы дрожали, от нескрываемого гнева, и создалось впечатление, что она готова бросаться в бой.
- Вайтор, тебя каким сквозняком сюда задуло? Решил мне жизнь поганить и здесь? Говори немедля!
- Так вы, после всего, ещё знакомы? - Графу становилось всё интересней и интересней. - Уж конечно знакомы, - девица напоминала борзую, которая сорвалась с цепи.
Парень только сейчас вгляделся в её лицо, и шокировано промолвил: - Госпожа Надин, что вы здесь делаете? Извольте объясниться!
Коротко замахнувшись, она оставила оплеуху на его горящем от мороза ухе: - Это я должна объясняться? Да ты, негодяй, совсем ополоумел! Кинул меня в руки поганых святош, из-за тебя - я сидела в каземате, хлебала воду и похлёбку и думала, что останусь там навечно! Нет тебе прощения! - Чувственно выплюнула она оскорбление.
Очаровательная в ярости, бесноватая фурия, возжелавшая мести - полюбовался Фернан и решил внести свою лепту: - Ваша семейная ссора, меня, конечно, умиляет, но позвольте все, же вмешаться...
- Заткнись и ты, чернявый! - От потрясения, граф проглотил язык и потянулся за банкой спирта, которой протирали червоточины на теле охранника. Ретариец поспешил гаденько засмеяться: - Ему закрыли калитку, ему закрыли калитку! Ха - ха.