- Дамы, вы видели этих мерзавцев? Мало того, что они всучили деньги страже, так и наши верные блюстители порядка беспрекословно всё взяли до монеты. Что за времена пошли! Всех бы их пересажать! Королевская темница будет пустовать всегда, если таким подонкам позволяется гулять на свободе!
Старушки согласно заохали, осудительно качая головами. Одна так старательно это делала, что очертания её головы, как впрочем, и всего тела стали расплываться в пространстве. Усилием воли она привела в порядок это разрушающееся тело, подвластное грустному увяданию. Она услышала и увидела достаточно. Пора бы и честь знать.
Глава 3. Общение на грани разумного
Предрассветные сумерки силились взять верх в битве с прекрасной осенней ночью. Ни один лучик света не мог разогнать кромешную темноту, не имеющую ни начала, ни логичного конца.
Западная часть Виана всегда славилась погружением в глубокую ночь. Местные обитатели особо не возражали против такого непотребства, учитывая всевыжигающее дневное светило, возобладавшее над всем и над каждым в отдельности.
Но и оно уходило в своё время, заканчивая мерную поступь, и тогда густая пелена мрака ложилась на предметы и живые существа, перекрашивая их в неживые, но мягкие и ласковые тона.
Спокойствие. Оно одно заправляло в это время, и крупный посёлок, затерявшийся в бескрайности великой Аэн - прародительницы земли, видел глубокие сны. Где - то вдали слышался лай своры собак, видимо не поделивших что-то между собой. Но даже он со временем прекратился, неся за собой тишину. За деревянной оградой пронёсся лёгкий ветерок. Он шелестел, ориентируясь на опрятный, кукольный домик, забираясь в перегороженное решёткой окно из аккуратно сколоченных клиньев. Ветерок прошмыгнул, сравнимый с мышью, нашедшей уютную норку, и потревожил спящую. Снова предельная тишина и наконец, дом ожил и зашевелился. Стук шагов и громкий требовательный голос:
- Сын! Вставай, лежебока! Проспишь же всё самое интересное.
На некоторое время стало тихо, после чего кто - то недовольно закряхтел и пробормотал: - Иду уже. Встаю...
Орджин, рывком приподнялся, схватив ладонью изголовье постели. Отбросив жёсткий тюфяк, подкладываемый под голову, он протёр залипшие со сна веки. Он бросил взгляд в окно и застонал от осознания того, что заря не распустила огненный веер в небе, и ему ещё полагалось предаваться сновидениям. Но нет же. Сердитые возгласы матушки способны пробудить в разумном существе тягу к убийствам. Наконец сознание стало проясняться. Он опорожнил на себя тазик с мутноватой водой, памятуя, что протрёт пол от подтёков. Потом. День действительно сегодня особенный. И к великому прискорбию нужно одеваться. Льняная рубаха и короткие полуштаны, упрямо называемые Фрейри - шортами туго обтянули крупное тело. Икры обнажились, перетянутые тугими канатами вен. “Такое тело подошло бы больше Лассу”. - C неприязнью подумал Орджин и тотчас же забыл. Порыскав под кроватью, он вытянул погрязшие в пыли и обрывках сочной паутины, ботинки. Жара и ночью стояла такая, что этой одеждой можно было полностью ограничиться.
От его комнаты до трапезной вилял коридор, отгороженный занавесями, колыхающимися после каждого прохождения. Войдя внутрь, он выхватил глазами незанятый под кулинарные изыски в оловянных кастрюлях стул. Проваливаясь в сон, он успел посочувствовать немолодой женщине, бьющейся над разжиганием печи. Его матери. Не прошло двух минут, как его растолкали и в наполненную разбуженным роем шмелей, голову понеслась гневная речь:
- Сколько тебе лет, сынок? А всё ждёшь завтрака. Не забывай, какой сегодня день!
Разум после сказанного матерью, наоборот, стал проваливаться. Орджин привычно отключился от происходящего...
Унылый и однообразный мирок их хунта был готов к разрушению. Благодаря книгам, доставшимся от его родного отца, Орджин почерпнул многое, но не всё. И в тот памятный день, когда отец ушёл навсегда, он запомнил прощальный запрет, разглашать прочитанное в них. Сын его так и не сдержал, работая учителем и просвещая ребятишек и взрослых. Но многого он так и рассказал...
Множество лет, Тёмный Край - огромный континент Западного Виана, не сносился с остальными областями. Раскол, совершённый в незапамятные времена, создал из целого две равноценные половины. На юге, где Око, вопреки всему, мягким покровом осеняло сущее, растекались болотистые края вечных туманов. Приближённость к морскому дыханию создавало влажную пелену. Восток, смываемый с карты вольнотекущей рукой Мерцающего моря, отрёкся от Тёмного Края раз и навсегда.