Таинственное прошлое охранника, рассказанное в подобной манере становилось кислым, как пунш без сахара. Пропало желание слушать. К тому же графа ещё и отвлекли. Братья, которых повели в одной связке с ними, через ворота, оказалось, решили примкнуть к ним. Некоторое время они поджидали удобного момента для вопроса, и теперь старший, с мягкой проседью на висках и бархатистым голосом попробовал расспросить фон Риггерсбурга о цели приезда. Параллельно этому, развивал мысль охранник и всё это на ходу, не сбивая темпа.
Ограничив разговор парой фраз, Фернан в сотый раз на дню, объяснил цель их прибытия в город. Судя по всему, те прибыли с той же жизненной позицией. Старший брат едва заметно грассировал, проще говоря, картавил. Предложение же его было весьма ровное и заранее обдуманное. Сценарий предсказуемый: жильё дорогое, а денег мало, чтобы со своих зарплат его оплачивать. Давайте пока по паям разделимся и будем всё вскладчину башлять. Граф прервал его на половине, объяснив, что втроём уж они как-то справятся, дипломатично поблагодарил за предложенное и условно “выпроводил”. Младший начал было канючить, набивая себе цену, рассказывая о безусловной выгодности этой пропозиции, но... старший, а, как правило, более опытный кровник тонко прихватил за стремительно синеющую мочку уха и свёл с маршрута.
Включившись во внимание, ушные раковины графа утрясли такую концовку в рассказе Ливио: - Говорю ж я тебе! Неладно там всё было. Поэтому вломил бы я тому хаму рыночному, коли бы не его спирт отравленный. Неделю! Целую неделю я валялся, не чуя задних ног, и маялся животом. Думал, что помру... а потом я ту падлу не смог выловить, потому что он знал, что продаёт палёный товар вот и скрылся восвояси.
- Я пропустил часть рассказа. А зачем ты командировался в Годран?
- А нечего было с братьями языком чесать, тогда бы и услыхал. - Охранник был неумолим.
Оставалось обречённо вздохнуть: - Твой краткий экскурс закончился на самом интересном месте...
Последовал глупенький смех Ветра, отчего скучающий блокпост стражи встрепенулся. Видимо в этом городе дешёвой рабочей силы искренние эмоции оставались большой редкостью. По совместительству, это ознаменовало конец террасы, и их удалая троица вышла на улицы города. Улицы Миджара ломились от тоннажных треснувших плит. Вязь дорог Сихара состояла из дара моря - ракушника, который покрывал всё от и до. Годран не страдал обилием карьеров, залежей ценных ископаемых и искусными зодчими. Промышленность здесь ковалась на стали, а, к сожалению, она не лучшее подспорье для покрытия полов. Поэтому сапоги топали по грязной земле, если к земле, вообще применительно такое прилагательное...
Ступали они в привычном молчаливом темпе, где двое шли тише воды, а Ливио витийствовал, как умелый гид со всей своей одиозностью. Что не мешало Фернану разглядывать знаменитый город, преломивший эпохи.
Рабочий день стоял в разгаре, и трубы литейных, перерабатывающих, и ещё чёрт поймёт каких заводов, извергали клубы густых масс. Буйство холодов прекратилось, но доменные печи, цигели и прочая аппаратура по-прежнему работала на износ. Сами заводы тоже выгодно отличались на фоне друг друга. Одни блистали чистотой заложенного кафеля, многоуровневой системой этажей и выхлопными трубами, с остальными разговор шёл попроще. Мазанные, наляпанные стены в целом выражали крайнее убожество этой сердечной артерии производства. В городе преобладала повальная подавленность и мрачность, потому как на износ здесь работали не только облегчающие жизнь приспособления. А и люди.
Тщательно имитируя интонации знатоков искусствоведов из картинных галерей, охранник повышал тонус:
- То, что вы видите перед собой - всё фекалии, чтоб не сказать хуже. И по правую руку - дерьмо, а уж по левую - того хуже... полное дерьмо.
Они как раз проходили мимо бывшей конюшни, переделанной под ремесленную мастерскую. Эволюция и прогресс превратили её в небольшую обувную фабрику. Возле входа, дышал дымом самокрутки и свежим воздухом мастер, в перерыве между затяжками объясняя подмастерьям, как правильно приделывать набивку. Граф ускорил шаг. От них несло нафталином и ботвой за километр.
Особенность Годрана заключалась в неимении улиц. Градостроителей гениальными людьми не назовёшь, но, зато они дали пищу для развития. Разрасталась территория, увеличивалось население и крепостные стены (хотя такое название им было дано по одной только аналогии) приходилось переносить. Каждый город имел собственные “фишки”, и тогдашние устроители посчитали нужным устранить или вовсе не назначать улицы. Во что это вылилось?