“Внутренний стержень в тебе, Фернан... нужно держаться...”. Порошок смешался с кровью, и послышалось тихое шипение. Потоком полился гной, и охранник, орудуя куском своей рубахи, стирал выступившую жижу. Но долго нервничать не пришлось, потому как Фернан, испустил краткий вздох и упал без сил, обливаясь потом. Наступила краткая передышка и у Ливио появилась возможность обозреть окрестности.
Приятно чувствовать себя в порядке, когда головушка хоть и не ясная, прекратила зудеть назойливой мошкарой и тебе только и остаётся, как вдыхать свежий воздух и наслаждаться.
Лесная опушка стёсывала грани между цивилизованным миром и миром диким, маяча входом в неизведанные дебри. Ливио, прижав козырьком, ладонь ко лбу, посмеялся невнимательности графа, подумавшего, что они забрели в тупик. Совсем же нет: разбиваясь об величественные сосны, между стройных рядов тонких стволов, вилась прогалина, через которую при желании путник мог провести лошадь.
Новость порадовала, и охранник не пожалел потраченного времени. Теперь проверяя снасть, оставленную в торбе под седлом, он уверовал, что самое худшее уже позади. На сегодня во всяком случае...
Буханка покрошившегося хлеба и добрый шмат осетрины могли бы порадовать его желудок, но так, ни к селу, ни к городу очнулся из-забытья Фернан. Дворянин пересохшими губами показал, что хочет пить. Вздохнув, королевский хранитель, неторопливо приблизился к страждущему и всунул ему фляжку. Ожидая, пока тот напьётся всласть, Ливио проверил рану и убедился, что на ней уже выступила корка, окропившая всю пораженную область.
- Как самочувствие? - Поинтересоваться то надо, жест вежливости, видите ли.
Фернан мужественно сохранил невозмутимость, ложа голову на услужливо подставленный пласт ткани, которую Ливио достал из той же торбы: - Тяжело сказать. Боль, кажется, уходит... но чувствую, что если ещё пролежу так некоторое время, то перестану обращать внимание на сырость земли и усну. Даю слово - усну на месте.
Оставалось его только похлопать по плечу, и отойти от потерявшего силы и много крови болезненного. Ах да! И добавить напоследок:
- Не совсем так, графское твоё лицо. Придётся уснуть не тогда, когда ты задумал, а сейчас прямо... поспишь?
- Не понимаю о чём ты...
При этих словах, глаза Фернана потихоньку закатились и язык словно онемел, от того что навалилось мёртвым грузом на каждую частицу тела. Последнее увиденное: серое, лишенное всяческих красок небо, отгороженное нависшими бровями. Небо резали стаи птиц, окрашенные в чёрные тона. Вороньё что ли?
***
Тяжёлое пробуждение. В голове весело поселилась тысяча маленьких демонов, причём заселившихся с размахом и надолго. С огоньком.
Всё и вся мешало собрать мысли в кучу. К примеру, язык, который резал нёбо, острее знаменитого стиарского клинка. По слухам, тот изготовлялся и затачивался на задворках обитаемых земель, в местностях облюбованных монахами неизвестного ордена, молившихся демоническим отродьям. И как туда ещё не достала загребущая лапа Святого Престола? Все язычники, отдают дань в казну и не волнуются о своей судьбе, а вот эти вот сумели избежать положенной подати.
После слова “язычники” вновь запёкся рот с языком, и, наверное, стоило, наконец-то открыть веки. Вопреки ожиданиям, над головой виднелось не давешнее суровое осеннее небо, а потолок комнаты, отделанный хорошей древесиной. Кедр? Или из семян прокса? Хотя какая сейчас разница!
Попытка встать увенчалась успехом. Влажная простыня смялась, покрываясь складками. Пощупав пальцами, под ней обнаружилась перина, к тому же подбитая со всех сторон. Глаза искали кувшин с водой, но не всё настолько выходило ладно. Вспоминались годы беззаботной юности, когда после громких попоек, он оказывался в подобных местах, не помня ровным счетом ничего о вчерашнем веселье. Но сейчас же, он трезв, недоволен жизнью, и хочет пить!
Кстати, помещение, в котором он, сейчас, находился, его немного заинтересовало. В нём не только потолок, а и стены и пол были оббиты той самой древесиной неизвестного происхождения. На полу возлежала до безумия грязная, а в некоторых местах и подпаленная шкура медведя. Она символизировала ковёр. А так комната пустовала, только с кроватью, несколькими стульями и шкафом в углу. Подёргав ручку шкафа, можно было убедиться, что он закрыт на внутренний замок, снаружи лишь выглядывала резная щель, изготовленная по форме волчьей пасти. Остроумно, что сказать...