- Йиихаа! - Он поразил воображаемого противника. Раз, другой. Если бы у воздуха было тело, оно бы уже корчилось в предсмертной агонии. В ответ на его кличи, снизу послышался недовольный рокот посельчан, которые только сейчас заметили, что на стенах кто - то присутствует. А со стороны Аэн раздался безмерно могучий рык, от которого по окрестностям загуляло эхо.
Испуганно ойкнув, Фрейри выронил булаву и виновато отдёрнул руки за спину, словно провинившись в чём - то. Подбежав к краю стены, он сорвал кипу мелких камешков, взлетевших над бездной, и упав на сыпкий вал пустынного песка. В лицо ударил жар раскалённого плато, безжалостно выжигающего кожу. Куда ни кинь глаз, везде суровая длань золотых песчаных россыпей. Она покоряла своей неограниченностью. Орджин бы уже пустился в долгие размышления то вслух, то заперевшись в себя, насчёт того: “ Как же прекрасен мир”. После этого, размышления бы ему надоели, и он оставил бы эту животрепещущую тему. Фрейри, было не плевать на далёкие земли предков: дух приключений - единственное, чем он жил, а поставщики стройматериалов, пищи, воды и прочего заезжали в Камиджу крайне редко и довольно быстро уезжали, до начала сезона песчаных бурь. К тому же все они бывали крайне раздражительными и неохотно отвечали на бурные расспросы оргачи, погружённые в свои заботы. И он их понимал. Потому что тяжёла дорога в такие дебри, и лишь отчаянные смельчаки отваживались её преодолеть. Он однажды видел, как неспособный расплатиться за пшено, подвезенное из житниц под Арсином, скрипя сердце, отдал собственную жену. Та никого не интересовала, как женщина, потому как была уже не ягодкой, но зато прекрасно умела работать по дому и снискала славу прекрасной хозяйки. Поэтому пролитых слёз и долгих прощаний, старуха укатила в незнакомые земли, отрабатывать жизнь мужу. Фрейри тогда кипел от возмущения, видя нытьё и нежелание ехать женщины, ведь муж жизнь отдал за родной хунт, потом и кровью впахивая, как тягловой скот, а она... ещё и ехать не хотела! Придушил бы своими руками, если б такой старой не была.
- Аааргх... - могучий рык вновь пронёсся по земле, теребя волосы оргачи, и воздушной волной вминая паренька к крепкому камню ограждения. Недалеко от хунта, вздыбился огромными валами песок, опадая могучими потоками, будто его разрывали огромными ручищами. Над разрытыми ямами, появились оголённые, как обкатанные валуны, головы необъятных размеров, внутри которых прятались уродливые лики, вытесанные из того же камня. На них стояло глуповато - простодушное выражение под широкими надбровными дугами, а брови и ресницы, напоминали махровые тряпки. До низа мясистого носа, доходили клыки, размером, с половину оргачи. А если уж брать, телосложение древней скалы и перекатывающиеся бугры мышц, то появлялись сомнения в победе защитников хунта... причём серьёзные. И самое неприятное, что они до жути походили на самого Фрейри: та же смуглая выдубленная кожа, мелкий ряд зубов, увенчанных по обоим бокам добротными клыками и подбородок, выпячивающийся овальной скалой. “ Нет уж”. - Оргачи досадливо себя одёрнул, ругая себя тупицу почём зря. Внешнее сходство - это ерунда полнейшая! Никогда тупорылым животным не сравниться с его народом, даже будь они сто раз похожи!
Понаблюдать за ограми с вершины укрепления было довольно интересно, а вот не ахти лицом к лицу с ними встречаться. Фрейри настолько сильно высунулся за защитный барьер, что едва не выпал, но в последний момент, чья - то сильная рука словила его на излёте. Отдышавшись, паренёк мутными глазами увидел скалящуюся Акме, при полной боевой раскраске. Охотница грозила ему кулаком. Штрихи ритуальных линий не до конца подчёркнули витиеватый рисунок, но кому сейчас было до соблюдений традиций? Впереди бой, а всё остальное - пустяки. Оргачи потупив взор, слушал упрёки охотницы, перемежевывающиеся со смачными тумаками. “В который раз за день, бьют... - грустно подумалось Фрейри, когда он под конвоем подошёл к лестнице для спуска. Внизу по-прежнему толпилась куча народа, правда теперь обсуждающая не предстоящее сражение, а ждущая его. “Может, пронесёт”? - Тоскливо обвёл взглядом паренёк однохунтовцев, но надежда, как известно... даже у такого оптимиста каковым он являлся - почти не теплилась.