Рядом завязалась схватка. Один из вражеских мечников, пытался протиснуться к банде браконьеров, но те стреляли исподтишка первым попадающимся под руку, и их пращи не ведали промаха. Но здесь случилось невероятное! Внезапно, каждый из них стал оседать или отбрасываться в сторону, давая фору пушечному ядру. Их тела изламывались неимоверным образом, а головы, буквально летели с плеч, словно перерезаемые хирургическими ножами. Но ему не дали времени и дальше просматривать эти ужасы. Откуда-то сбоку на него ринулся воин с двуручником. Граф, раскрутив спаты, совершил устрашающий жест, но противник абсолютно не смутился этим фарсом, рисуясь крупным торсом и двуручным монстром в руках. Сзади графа ударился дротик, вспоров камзол, но задевший лишь поверхность плеча царапиной, от которой никому не было, ни холодно, ни горячо. “ Забыл про метателей!” Фернан быстро развернулся, но на половине разворота, его глаза охладели. В его лбу торчало треугольное навершие дротика, а метатель злорадно посмеивался, радуясь скорой смерти недруга.
Удар сердца и всё покончено. По рукам пробежала судорожная дрожь, и тело затряслось в агонии. Зрачок совершил полное вращение вокруг оси, но не увидел ровным счётом ничего. Лоб был девственно чист, если, не считая налипших от пота волос. В некоем дурмане он обернулся, и увидел, что сражаться не с кем. Рядом с ним не было ни единого противника. Вокруг смехотворной баррикады, были раскиданы трупы былых осквернителей леса, причём некоторые их части тела лежали отдельно от тела. Головы смотрели в его сторону, словно задавая невысказанный вопрос.
С середины зала послышался знакомый рёв: - Беги сюда. Чего медлишь?
Так и не отойдя от пережитого шока, он несмело сжал рукояти, впрочем не чувствуя в них былой силы, и стал протискиваться дальше. “ Простите, но что это только что было?! Я умер и моментально воскрес? Но где тогда враги, которые вели со мной бой?»
Вполне реальный противник встретил его на подступах к Ливио. На графа упал удар пернача. С короткого замаха он принял удар на рукоять и повёл рукой скидывая ношу, одновременно вворачивая вторую спату ему под нёбо. Кровь, хлестнула несобранной целиной, оросив камзол. Чуткие уши, словили хруст разбитой глины из-под посуды. Фернан выбросил руку, и с размаха попал под контрвыпад ловкого малого с извилистой цепью в руке, вращающейся по дуге. Звенья хлестнули по плечу, и графа повело в бок. Он кожей почуял, как кожа в месте попадания вздулась. В глазах слегка помутилось. Но неожиданно пришла помощь. Ливио, не терял даром времени и перерубил цель пополам! Лезвие прошло ножом по маслу, и цепьеносец заскулил, когда получил вдогонку пинок сапожищем. Фернан, напрыгнул на него, озверев от злобы, и его спаты пробуравили торс противника, оставив лишь скользкие дыры в районах копчика и ключицы. Упиваясь боем, его мечи вновь оказались в ладонях и запорхали пташками, отражая пришедший сбоку выпад от того самого типа с выбритой тонзурой, вращавшего странным подобием сельскохозяйственной косы. Лезвие, проехало по излому спаты и граф, вторым оружием, кольнул обидчика, но тот успел среагировать и извернуться. На врага, не теряя времени, налетел Ливио, подобно урагану в ясный день, ухая топором, но “странствующий монах” оказался ловким соперником и не поддался натиску, увильнул в бок, попутно скинув стул под ноги Ливио. Пока тот перерубал сиденье, монах вычертил крестообразный узор и ударил в брешь подскочившего Фернана; граф едва успел принять удар на два клинка, как сразу же получил подкожный тычок кулаком в пораженное плечо. На лице монаха застыла блуждающая улыбка торжества. Правда она быстро стёрлась, когда его торс был перерублен на два пульсирующих куска мяса, оросив безумное лицо охранника короля.
Фернан победно сжал кулак и, опираясь на рукояти, решил подняться, но течение времени словно застыло. Из-за спины скалящегося Ливио, вылетел один из дуэта пилумщиков, исчезнувших в момент мнимой “смерти” графа.