- Ты не спасёшь старика и трактирщика с женой, - утратил грубый тон Ливио. Даже его проняла эта безрадостная картина, и он стоял, нахохлившись, словно воробей - переросток, мрачно оглядывая место недавнего побоища. - Пора убираться, граф. - Откуда вообще взялся этот учёный? - Вырвалось у графа, от безнадёжности. Оказалось, сложно поверить, что за десятки минут, тихая и неприбыльная таверна в глуши, окажется склепом для десятков душ.
Ему никто не ответил. Охранник короля, уже оставлял широкие следы на снежной колее и топал, как бурый медведь в период недоедания. Фернану оставалось вздохнуть и пойти следом сквозь завалы, по непротоптанной дороге. Снега намело уже в больших количествах, и Фернан прогибался корпусом, буквально тараня снега, чтобы пройти дальше. Он почему-то сознательно избегал маршрута, выбранного его спутником, бредя в сторонке, погружённый в свои мысли.
Земли вокруг трактира, плавно перетекли в лесную буйность. Вырубленные зоны сменились ансамблем лиственных, ниспадающих голыми ветвями берёз и могучих грабов, обхват стволов которых равнялся обхвату двух взрослых людей. За дело снова взялся промозглый и оттого ещё более действующий на и так подбитые нервы ветер. Он цепко крался по вымоченной во влаге куртке с поднятым воротом и кафтану из лёгкой шерсти; Ливио идя чуть впереди, орудовал топором, создавая едва заметные зарубки на раскидистых корягах, коих хватало в достатке. Он делал всё правильно, для ориентирования в лесу, чтобы не сбиться с маршрута.
“Хоть что-то полезное сделал за всё время!” - Подумал граф, глядя на труды охранника короля. “Не может быть”! Наверное, он посмотрел на него зря... по телу проползло слегка позабытое ощущение слепящего страха, и волосы встали дыбом. У трудящегося “дровосека”, по- прежнему торчали в теле, оружия его поразившие в бою в таверне. И, как и прежде он их не замечал, пребывая в бодрости сил. Граф, ускорил шаг и догнал спутника. Крадясь на цыпочках, насколько это возможно, на выдающем с потрохами снегу, Фернан незаметно запустил пальцы к грудной клетке охранника. Та была завешена кольчужной сеткой и мехами куницы, отделанными под полушубок. “Интересно, как он это всё это таскает на себе”?
Пальцы не встретили преграды, проходя по тонкой стали дротика, торчавшего в спине охранника, словно по клубам напускного тумана. Предмет оказался нематериальным, но зато цепкой и вполне реальной оказалась рука Ливио, перехватившая тонкое запястье графа и перекрутившая его до основания. Фернан выгнулся линией, с зажатой за спиной конечностью. Чертовски больно, да и обидно; изловчившись, граф каблуком вскользь мазнул по стопе обидчика. Тот выругался, и сдавил запястье с удвоенной силой.
- Что творишь, окаянный? Не побоюсь запретов государя - угроблю!
Фернан выпустил клубы пара со сжатых зубов: - отпусти руку, или мы припомним нашу милые дружеские посиделки за столиком в таверне.
И... он освободился. Ливио внезапно, потерял к нему всяческий интерес, обнажив топор наголо, ощерившийся хищной сталью. С его взмокшей красноватой шеей, ветвящейся жилами, свисала плотная льняная сума с пожитками. Граф, желавший высказать своё веское слово, не поддался голосу злобы и обратился к разуму: - Что уже случилось?
Ливио, вместо ответа, жестом указал спрятаться за ближайшим деревом. - Ну, уж нет, - граф очистил перчатки, от налипшей снежной пыльцы, и подвигал задубевшими пальцами. После этого он полез к притаившимся за курткой ножнам. В них спали спаты, ожидавшие нового боя.
Не обращая внимания, на предупредительное рычание Ливио, он воззвал к источникам слуха и зрения. Пространство завертелось глубинным хороводом, возносясь к ансамблю сумрачных исполинов - древ, перекрывающих собой небосвод. Гнетущее безмолвие на краткий миг овладело, той частью Иллийских лесов, и немногие из перелётных птиц, вьющих кружева песен по пути на юг, поспешили прикрыть клювы, и взъерошить оперение в беззвучном полёте.
Обаяние зимней природы сникло перед мрачной поступью... кого? Оголённые стволы выдавали всю территорию, как на ладони, и казалось, между ними снуют отдельно взятые контуры, каких - то существ. Из - за скорости перемещения, невозможно было понять: кого именно...