Стало тошно.
Девушка опустошила бокал и направилась к выходу. Обменяв в гардеробе свой жетон на пальто, слегка заколебалась на пороге. Вернувшись к стойке, протянула услужливой девушке свой новогодний презент. Нет, чужую шубу она, конечно, не возьмёт, но почему бы просто не посмотреть?
— Это не отсюда, — добродушно покачав головой, произнесла гардеробщица, возвращая жетон.
— А откуда? — растерялась Велинка, только сейчас разглядев, что монетка, и правда, выглядит немного иначе.
— Комната для животных и рабов дальше по коридору, — милостиво сообщила девушка, видимо, сильно перебравшей клиентке.
Велинка несмело зашагала в указанном направлении, изо всех сил желая, чтоб ей достался большой рыжий кот, на редкость здоровый и не склонный к побегам.
Жетон приняли охотно. Но вместо мяукающей переноски на пороге показался мужчина лет тридцати с небольшим.
— Ваш 147-й, — буднично сообщила служащая, не забыв попрощаться с гостьей.
Не кот… Велинка пыталась прийти в себя, бестолково комкая ремешок сумки. Мужчина окинул её спокойным, почтительным взглядом, вежливо кланяясь новой хозяйке.
Так и не подобрав слов и не желая объясняться в проходе, девушка просто махнула рукой, приглашая следовать за ней. И он пошёл. Уверенно и не оборачиваясь, не задавая вопросов. Как пошёл бы за любым, кто предъявил жетон за номером 147.
Чем дальше от постоялого дома, тем темнее становилась ночь. Фонари вязли в ней беспомощно, тускло освещая крохотное пространство вокруг себя. Велинка грела дыханием замерзшие руки, мечтая поскорее добраться к себе. Залезть в большую тёплую ванну, смыть с ресниц заледеневшую тушь и, наконец, облагородить свою лохматую голову. За спиной слышались шаги. Его шаги. Он чётко держал расстояние, как бы она не меняла темп. Когда Велинка оборачивалась, мужчина быстро опускал глаза. Верхней одежды у него не было. Выгоревшая жёлтая рубаха на несколько размеров больше и штаны. Но раб шёл прямо, не дрожал. Казалось, что мороз совсем его не беспокоит. Пересекая безлюдный тоннель очередной улицы, Велинка замедлила шаг. Остановилась, прислушиваясь. Её блуждающий взгляд натолкнулся на замершего позади раба. По всей видимости, он услышал эти тихие стоны ещё раньше, но без разрешения хозяйки не позволял себе даже повернуть голову. Сориентировавшись, девушка зашла в небольшой проулок, уставленный мусорными баками. У коммунальных служб тоже были каникулы. Железные ящики почти полностью тонули в отходах. Если бы не зима, вонь сшибала бы за километр. Перешагивая через беспорядочно наваленные вокруг пакеты и кульки, Велинка заглянула в проём между двумя баками. На толстом слое разнообразного мусора, покрывающего мёрзлую землю, валялся парнишка. Его руки и ноги были стянуты толстым брючным ремнём, одежда напоминала картинные лохмотья. Парнишка был без сознания, слабо дёргаясь в бреду, он лишь иногда постанывал. Велинка отступила назад, поравнявшись с ожидающим её мужчиной. Он, как и прежде, был спокоен. Молча наблюдал за хозяйкой, удостоив мальчишку всего парой коротких взглядов. Только руки очень медленно сжимались и разжимались в кулаки.
— Донесёшь? — разорвала тишину Велинка.
— Конечно, госпожа. Легко! — мужчина подорвался с небывалым проворством, сгребая мальчишку на руки.
Девушке почудились в этом бесстрастно-вежливом голосе нотки удивления и, пожалуй, даже радости…
Велинка снова оказалась впереди. Мужчина следовал за ней, бережно неся замёрзшего парнишку. Тот продолжал метаться, изредка жалобно хныча. Небо разрезали всполохи далёких фейерверков. Где-то недалеко гуляла шумная компания. Слышались тосты и заливистый женский смех. Мужчина иногда принимался еле слышно шептать что-то успокаивающее, с опаской поглядывая в спину госпожи. Девушка не мешала, делая вид, что не слышит.
«Легко», — вспомнила она, незаметно оглядываясь. Нет, легко ему не было. Руки устало подрагивали, парнишка всё-таки был длинным, хоть и тощим, да и нести его было неудобно. Но мужчина, стиснув зубы, шёл, как и прежде, прямо и быстро.
Велинка открыла дверь и, не разуваясь, пошла вперёд, включая везде свет.
— Можно, госпожа? — мужчина, переводя дыхание, остановился у порога, осторожно заглядывая в дом.
— Можно, — крикнула девушка уже из дальней комнаты, — заноси.
Велинка застелила гостевой диван несколькими слоями простыней. Мальчишка не был грязным, но довольно сильно избит. Раны кровоточили, придавая лохмотьям совсем уж неприглядный цвет.
— Клади на диван, — распорядилась она, как только раб показался в дверях.
Мужчина послушно выпустил из рук подрагивающее тело.
— Развяжи его и раздень, — бросила девушка, направляясь в ванную.