- В таком случае, я просто обязана засвидетельствовать свое почтение столь высокопоставленной особе, но, увы, мои возможности в данный момент весьма ограничены, - иронично изрекла Олив, поднимая вверх скованные руки.
- У вас еще будет возможность искупить свою вину.
С этими словами Копош отошел чуть назад и из темноты вынырнули двое, облаченные в черные длинные плащи с накинутыми капюшонами. Один из них отворил дверь камеры, после чего вместе с напарником вошел внутрь. Расстегнув кандалы с помощью изогнутого ключа, вампиры подняли девушку с пола.
От долгого сидения в одной позе конечности отекли, и Оливия с трудом могла сама переставлять ноги. Подхватив пленницу под руки, мужчины выволокли ее наружу, где Ион терпеливо ожидал, когда можно будет покинуть подвал. Вместе они направились в сторону каменной лестницы, которая едва угадывалась в клубах белого тумана.
Краем глаза Лив заметила еще четыре камеры, чьи двери были распахнуты настежь. С одной задачей она справилась – нашла пропавших девочек, вот только что ждало ее впереди, Джонсон не знала, и если честно, не очень-то и хотела.
***
Хоффман расхаживал по библиотеке, пытаясь, напрячь все силы, дабы упрочить связь между собой и Оливией, однако, больших успехов он пока не добился. Пребывание на земле в неофициальном ключе приносило массу неудобств, а в нынешнем положении оборачивалось большими проблемами.
Половина сил просто не действовала ввиду ограничения, наложенного Люцифером в рамках спора, а имеющиеся в арсенале возможности не сильно помогали. Конечно, Дьявол ни за что бы не допустил, чтобы с его другом что-то случилось, а потому в случае угрозы жизни Самаэля, тот мог воспользоваться полной мощью, но происходящее под данный аспект не подпадало.
Чтобы хоть как-то усмирить наплыв эмоций, ангел предпринял попытку сконцентрироваться на своих мыслях, тем самым отодвинув на задний план все лишнее.
Виктор куда-то пропал, хотя еще минуту назад Бастиан слышал, как он бродит по верхнему ярусу библиотеки, периодически созваниваясь со своими агентами. Весь этот день не принес ничего хорошего, а за окном пасмурный день плавно перетек в такую же ночь.
Собаки, охранявшие периметр особняка, протяжно выли, о чем-то разговаривая между собой с помощью лая. Блондин остановился возле распахнутой створки и отодвинул занавеску: свинцовые тучи караванами сновали по небу, подгоняемые северным ветром, и сквозь их нестройные ряды проглядывала полная Луна. Ее желтый цвет с отчетливо проступающими пятнами кратеров напоминал старую золотую монету, потускневшую от времени.
Холодный воздух растрепал пшеничные пряди, уронив некоторые хозяину на глаза. Хоффман запустил пальцы в волосы, зачесывая их ладонью назад, и втянул носом запах прелой листвы и озона. За столь долгие годы жизни он впервые столкнулся с подобной ситуацией, когда, будучи чуть ли не самым могущественным существом в мире, все, что он мог сделать, это просто ждать, и ожидание это несло в себе страх и отчаяние.
-22-
***
Подъем по лестнице проходил в полном молчании. Копош шел впереди, освещая дорогу фонарем, а его слуги продолжали тащить Оливию под руки. Широкие ступени с годами облупились и местами осыпались, но по-прежнему будоражили воображение.
В былые времена эта лестница наверняка вызывала зависть у всех архитекторов, имевших честь посетить этот дом. Дойдя до конца, сопровождающие свернули влево, где обнаружилась боковая дверь.
Коридор, представший перед Олив, напомнил ей один из тоннелей замка с приведениями, куда она когда-то ходила вместе с родителями: каменная кладка также не могла похвастаться новизной, занавесы из паутины и корней, растущих на поверхности деревьев то и дело норовили вцепиться в волосы, а снующие туда-сюда крысы бросались в рассыпную, когда луч света выхватывал их из темноты.
Казалось, этому тоннелю нет конца, но вскоре Джонсон в компании вампиров добралась до арки, скрытой занавесью из свисающих пожухлых лиан, которая служила потайным ходом, ведущим на старое кладбище. Здесь туман был еще гуще, и от этого очертания надгробий и искривленных стволов смотрелись еще более зловеще.
Кладбища - весьма загадочные места, наполненные тишиной, где бы они ни находились. Это же выглядело запустелым и мрачным. Ряды из могил с памятниками и надгробиями из черного мрамора в большинстве своем заросли сорняками, а некоторые так и вовсе являли собой подобие цветочной клумбы, что казалось диким и в некоторой степени неприличным.