Я села на мокрый холодный песок. Когда я открыла рот, горло страшно жгло.
— Зачем вы… — мой голос надломился, и по лицу потекли слезы. Я нещадно била по песку кулаками, и никто пока не останавливал меня, за что я была им несказанно благодарна. — Зачем вы сделали это? Я не просила вас спасать меня. Дайте мне умереть спокойно!
Руки Селесты обхватили меня и прижали к себе. Она поглаживала меня по голове и шептала что-то успокаивающее. Я старалась оттолкнуть ее от себя, но она не поддавалась.
— Я не хочу… н-не хочу… ж-жить… от-отпустите м-меня. — От холода я начала дрожать еще сильнее и заикаться.
Силы покидали меня, и я могла лишь слабо постукивать кулаками по плечам Селесты. Словно сквозь сон я слышала, как Селеста что-то говорит Алексу, и я оказываюсь на его руках, потом, снова не в силах сопротивляться тяжести, я засыпаю.
***
Я выдохнула, пытаясь обрести спокойствие, и медленно двинулась по мраморному полу к алтарю. На том конце меня ждет Уилл. Я бы сделала все возможное, чтобы сейчас сбежать отсюда, но ничего не могу поделать, ведь теперь мне нужно думать не только о себе.
Эта свадьба проводится просто так. На самом же деле, по документам, мы женаты уже два месяца. Якобы поженились тайно спустя месяц после Отбора. Это было мое условие. Его же условие было очень даже странным, но мне не выгодно было отпираться. Тем более, у меня есть то, чего у него нет — документы, которые могут доставить немало проблем. Условие Уилла состояло в том, что мы не сможем развестись. Как ни странно, но его условие лишь упрощало мне задачу — он не разведется со мной, даже когда узнает о моей беременности.
Каждый мой шаг отдавался звонким цоканьем шпилек в этой оглушающей тишине. Длинный шлейф моего пышного, свободного на талии платья легко плыл за моей спиной. Платье было легкое, почти невесомое, но я никогда еще не испытывала такой тяжести, будто какие-то неведомые силы удерживают меня, не пускают дальше.
Я всматриваюсь в лица людей, стоящих по разные стороны от меня. Кто-то улыбался, искренне радуясь, а кто-то относился к этой свадьбе скептически и даже не утруждал себя уделить внимание происходящему, среди них были моя будущая свекровь — вечно брюзжащая Аллия Кросс и сестра Уилла, Кэтлин Бэрроу, которая ничем не отличается от своей матери.
Вдруг впереди началось какое-то шевеление, и я инстинктивно подняла взгляд вперед. У алтаря по-прежнему стоял Уилл. И тут мое зрение уловило что-то черное в его руке. Пистолет. Он был направлен прямо на мою маму, стоящую в первом ряду.
Лицо Уилла изобразило выражение господства, он, алчно улыбаясь, смотрел на меня.
— Ты правда думала, что я женюсь на тебе? Извини, Королевская Подстилка, но этого не случится.
Он переместил взгляд на мою маму, и по залу разнесся звук выстрела. Я споткнулась о собственную ногу и упала на пол, вся моя душа пыталась кричать, но из моего горла вырвался лишь слабый хрип. Я почувствовала жжение на левой руке, бросив взгляд, я увидела, что там образовался значительной глубины порез, и из него струйкой текла кровь окрашивая пол краской. У меня был такой шок, что я даже не почувствовала боли.
Началась паника. Люди выбегали из церкви кто куда и не замечали, что топтали мое платье. Я поднялась на ноги, и тут кто-то наступил на шлейф, из-за чего он треснул по швам, а позже вообще оторвался, оставив лишь подол юбки.
— Нет! Не уходите! Он же убийца! Помогите кто-нибудь!
Но никто не отзывался на мою мольбу, и люди лишь равнодушно пробегали мимо.
Прозвучал еще выстрел, а потом еще и еще. Подойдя поближе, я увидела Мэй. Она лежала на полу с расширившимися от удивления глазами и смотрела в пустоту. Ее зеленое, цвета свежей листвы платье в области живота было ярко-алым, а из уголка губ текла струйка крови. Появился еще один порез на правой руке, потом на животе, потом на ноге. Мое платье окрасилось от моей же собственной крови, превращаясь из белоснежного в алое.
Рядом с Мэй лежал Джерад, он смотрел куда-то в пустоту своими наивными, детскими глазами. Я взяла его лицо в руки и погладила в щеки, моля его о прощении.
— Можешь даже не пытаться. Они мертвы, — холодный голос Уилла возник прямо за моей спиной, из-за чего я испуганно повернулась в его сторону. Он расхохотался. Смех был больше похож на скрип тысячи ржавых дверей. — Все эти смерти на твоей совести.
Он стоял на расстоянии около двух метров от меня. Я отошла по сторону от него, чтобы увидеть, что скрывала его спина, и невольно ахнула. От входа в церковь и до самого алтаря лежали мертвые люди. Но не просто случайные люди, а те, кого я любила.
Селеста, Вайлет, Аспен, Энн, Мэри, Люси и даже Марли. Меня переполняло ощущение неправильности, будто все, что происходит, происходит лишь во сне. Я ущипнула себя за руку но… Ничего не произошло, я все так же стояла здесь, истекая кровью, своей и кровью Джерада. Это не сон. Боковым зрением я видела, что пистолет направлен прямо мне в грудь.
Но я была готова к этому. Я была рада этому.Прозвучал выстрел, краем глаза я заметила какую-то тень, пронесшуюся между нами, и приготовилась почувствовать боль, но…
Снова ничего. Лицо Уилла снова окрасила его фирменная холодная улыбка с оттенком ликования и одновременно иронии. Я посмотрела в сторону тени и увидела там Максона. Он лежал на холодном, мраморном полу, тяжело дыша. На его груди расплывалось красное пятно.
Я упала на колени рядом с ним и попыталась закрыть рану руками. Как только мои руки дотронулись до него, Максон резко вскочил, схватив меня за плечи. Его глаза были на уровне с моими, я посмотрела в них, но не нашла в них прежней теплоты — лишь пустота и холод, словно это был уже не Максон, а просто бесчувственный робот.
Он открыл рот, и оттуда послышался противный булькающий звук.
— Это ты… Это ты виновата.
Его глаза окрасились гневом и ненавистью, а руки схватили за шею и принялись меня душить.
Я закричала.
— Леди? — Снова мои плечи содрогнулись от тряски — Леди Америка, вы слышите меня?
Я смогла открыть глаза.
Передо мной сидела Аманда, она держала меня за плечи и обеспокоенно смотрела в глаза. Я с трудом села на постели. По моему лбу струился холодный пот, меня трясло. Я инстинктивно положила руки на свой живот и содрогнулась от рыданий. Слезы не прекращались, соленые капли падали на ссадины на руках, которые неприятно жгли, но эта боль помогала мне немного отвлечься.
— Леди, вам приснился дурной сон? Вы кричали.
Девушка держала меня за руку. Я попыталась выдавить улыбку, но вместо этого зарыдала еще сильнее. Когда у меня получилось совладать с собой, мой голос звучал хрипло:
— Оставь меня, пожалуйста, одну.
Девушка, кротко кивнув, вышла из комнаты, напоследок сказав:
— Я скажу Кариссе, чтобы она принесла вам мятный чай.
Я встала с кровати лишь со второй попытки — боль в спине отдавалась по всему телу импульсами, из-за которых руки и ноги отказывались подчиняться. Неуверенными шагами я подошла к окну, раздвинула плотные шторы, и мне в глаза ударил яркий свет.
Рассвет. Кроваво-красный, как и все эти смерти в моих снах. В реальности не было никакой свадьбы.Была лишь глупая подпись в этом чертовом договоре. Не было всех этих смертей, не было всех этих людей, не было свадебного платья, не было подружек невесты, единственное что было — так это ненависть моего мужа ко мне.
Я положила руки на живот и посмотрела в окно, с трудом выдавив улыбку.
— Доброе утро, мой Принц.
Срок был всего лишь около четырех месяцев, но я уже замечала, что мой живот заметно округлился. Поэтому я ношу платья только с завышенной талией — не хочу, чтобы пресса что-либо знала о моей беременности. А может, не хочу, чтобы о ней знал Максон.
У любого человека есть другая, темная сторона, которую он надежно скрывает. Каким бы идеальным он не казался снаружи, внутри всегда есть изъян. Мне довелось узнать такого человека, и я даже думаю, что сама отношусь к таким людям.