За своими мыслями я не заметил, как добрался до парка Возрождения Ассамблеи искусств. Мои человеческие ноги сами несли меня в данный район. Я издалека смотрел на Консерваторию. Оглядывал кампус. Бродил по аллеям, потеряв осторожность.
И дело вовсе не в том, что я собирался впечатлить Аделин своим присутствием на балу. Я хотел, чтобы она как можно меньше волновалась и сыграла, очаровав всех. Так, как она умеет. Последний год студенты создавали и оттачивали свои произведения. То, с которым готовы были заявить о себе на выпускном экзамене перед больши́м количеством народа. Не только перед своими руководителями, но и другими представителями художеств, уже обеих рас. На Земле начался июнь – месяц выпускников в области искусства. Месяц, ставший непрекращающимся праздником для Коалиции последние десятилетия. С большой посещаемостью.
Мое появление выбьет птаху из равновесия. Неважно, любит она меня до сих пор или нет. Наша встреча не пройдет без эмоций. Я вроде бы умел держать себя в руках, но и то не был уверен в своей выдержке, поэтому принял решение уйти из парка.
Надумал лишь чуть постоять в тени раскидистого дерева. Закрыв глаза, хотел послушать птиц и ветер. Вдыхал запах молодой листвы, нагретой солнцем земли, каких-то цветущих трав и воды. Рядом умиротворенно шумел фонтан. Я снова думал об Аделин и предстоящей встрече. У меня не было четкого плана, кроме того, как посмотреть концерт, заслушать экзаменаторов. И на балу появиться перед птахой. Дальше действовать решил по ситуации. Я знал, что больше не хочу жить без нее. Не хочу жить один.
И обдумывал, когда мне снова обзавестись хвостом. Я столько лет на ногах. Привык и хорошо ими владел. Но как шайрас ощущает себя на хвосте – не сравнить ни с чем. На ногах мы, будто на протезе, качественном, сделанным под тебя, но никогда не чувствуем их как хвост. Теряем ловкость, скорость и силу. И удобство.
Уже собирался уходить из парка в сторону жилья…
– Анишшасс! – женский голос, такой знакомый, вызывающий боль где-то глубоко внутри, достиг моих ушей.
– Анишшасс! – смеясь повторила женщина, и детский смех ответно зазвенел в воздухе. Так близко.
Мне стало плохо. Как можно умереть и воскреснуть в одну секунду? Но я смог. Воспоминания и чувства лавиной хлынули в голову, круша барьеры, что выстроило мое сознание и держало прочный заслон почти шесть лет.
Так больно! Я застонал, привалившись к дереву и обхватил голову руками. Пытался сделать вдох, чтобы не умереть вновь.
Несколько бесконечных судорожных вдохов немного привели меня в чувство, и я осторожно выглянул из-за дерева. Хохоча, по траве бойко скользил малыш-шайрас лет трех. С таким же коричневым хвостом как у меня. Волнистые темные волосы до плеч, убранные за уши, открывали красивое лицо с ярко-зелеными глазами.
– Анишшасс! – высокая блондинка повторила имя. Мое. Сама она веселилась, пытаясь догнать мальчишку.
Я жадно впитывал облик женщины, которая когда-то значила для меня все.
Нетвердым шагом вышел из-за дерева и встал прямо перед ней.
– Рай, – просипел я, оглушенный эмоциями. Почти слепой от накативших воспоминаний.
Глава 40. Семья
Женщина замерла. Она подняла на меня свои серо-зеленые глаза. В них так и сквозило подозрение.
– Рай, – как заклинание повторял я. – Рай, это я.
В ее растерянном взгляде промелькнуло узнавание и неверие. И надежда?
– Это… ты? – прошептала она покачнувшись. По ее лицу разливалась бледность.
Я быстро подхватил Морайю, не давая упасть.
До меня дошло, что Рай в положении. Аккуратный животик выделился, когда свободная рубашка прилегла к телу. И запах. Она пахла совсем иначе, чем я помнил. Так по родному, но у меня больше не срывало голову от ее аромата. Теперь я не хотел присвоить жену брата, слепо и безудержно. Отныне она ощущалась частью моего рода. Это осознание приносило огромное облегчение. Та же птичка будоражила меня, сводила с ума, а женщина, замершая в моих руках, и близко нет.
– Рай, – просипел снова я.
– Почему у тебя его голос? Это правда ты? – в сомнении спрашивала она.
– Отойди от моей мамы, шайрас! – в наши гляделки ворвался голос маленького принца. Протиснувшись между нами, он мелкими ручками силился отпихнуть меня от Рай. – Папа тебе ноги оторвет! И хвост потом не вырастет!