Три фурии, очень похожие на Хазирну, с такими же крупными глазами и пышными формами, облачённые в чёрные платья стояли и смиренно ждали нас.
Властелин сел на свой трон, посадив меня на своё колено.
— Говорите, — приказал он.
— Властелин, мы можем попросить Астрид-Хан подойти к нам? — поклонилась та, что стояла в центре.
Я, погладив Кахнаса по твёрдому плечу, встала и пошла к дамам.
— Ну же, обрадуйте меня, скажете, что этот заговор — ерунда, — улыбнулась я.
— Астрид-Хан, это правда, что заговор был в яде? — моего шутливого тона никто не оценил.
— Не знаю. Прозрачная жидкость, на вкус нейтральная, как вода, — ответила я.
— А выпили вы её после того, как рабыня сказала о том, что ожидает вас и каковы условия?
— Да.
Фурии приуныли.
— Конечно, это скверно… — пробубнила дама слева и посмотрела на Кахнаса. — Властелин, мы подготовили заговор для передачи смерти другой, но та жертва должна быть добровольной. Есть у вас желающая спасти жизнь Астрид-Хан?
— Да. Стража! Дилару привести, — приказал Властелин, а я обернулась, посмотрела на него.
— Передать смерть? Так нельзя…
— Любовь моя, если потребуется, если это спасёт тебя, я в жертву принесу Иссархан, — холодно ответил Властелин.
Рабыню привели быстро, молодая девушка, знакомая мне. Та самая, что после трагедии с Властелином, отходила меня кнутом на глазах гарема. Зашла, опустилась на колени, поцеловала край плаща Кахнаса.
— Дилара, ты говорила мне, что готова помочь Астрид, взять заговор Хазирны на себя. Твоё желание не изменилось? — спросил он.
— Нет, Властелин, — тихо, но уверено ответила девушка.
— Подними голову.
Рабыня посмотрела на своего Властелина, а тот согласно кивнул.
— Её желание искренне, — и рукой указал на фурий.
— Астрид-Хан, вы должны повторить слова Хазирны, — сказали те. — Она ведь не называла своего имени?
— Нет, — ошарашено покачала я головой.
— Значит, можете не боясь повторить её заговор.
Я откашлялась, взглянула на Властелина, увидела его кивок.
— Это и противоядие для Кахнаса, и яд для тебя. Ты грозилась доказать свою любовь или что ты там говорила, я того бреда не помню, обещала выпить яд, ради Властелина, вот, пожалуйста, выпей и лекарство от недуга Властелина будет на твоих губах. Поцелуй его и он очнётся ото сна. А твоя жизнь будет зависеть от тебя самой. Проболтаешься кому-то, что я отравила Властелина, словом или мыслью, не важно, и умрёшь в тот же миг. А нет, то сможешь увидеть своего ребёнка, и покинешь этот мир через сутки, — повторила я слова, крепко врезавшиеся мне в мозг, замечая, что у фурий в руках пузырёк с прозрачной жидкостью. Они ещё что-то прошептали над ним и передали рабыне.
— Нужно выпить? — спросила та.
— Это яд для тебя, Дилара, и противоядие для Астрид-Хан на твоих губах. Поцелуешь её руку и избавишь её от смерти. Твоя же жизнь зависит от ребёнка, что она родит. Голос девочки подарит тебе избавление от яда, голос мальчика — смерть в тот же миг.
— У меня же девочка? — прошептала я одними губами.
— Выпей, — протянула фурия яд рабыне.
Та без колебаний взяла, откупорила и выпила одним глотком. Властелин выдохнул.
— Астрид-Хан, — повернулась Дирала ко мне. Я протянула ей руку, она опустилась на колени и коснулась её губами. — Я счастлива отдать свою жизнь ради вашей.
— Они оставили лазейку, — посмотрела я на Кахнаса. — Если родится девочка, а Радидла говорит, что это так, рабыня получит избавление от яда.
— Да, в подобных заговорах всегда должна быть лазейка, но не явная. А сказать наверняка кто у тебя родится никто не сможет, — кивнул Властелин. — Радидла даже ребёнка толком не видит, он не позволяет смотреть на себя, считывает лишь эмоции и состояние, так что вероятность того, что ты подаришь мне наследника есть.
— Ясно… и как узнать, сработало это всё или нет?
— Никак, — ответила фурия в центре. — Потому что заговор на вас остался. Но мы приготовили новый….
Я покачала головой.
— Кошмар какой-то… Что нужно сделать?
— Ничего страшного, Астрид-Хан, — испугалась говорившая фурия и протянула мне маленький чёрный мешочек. — Мы все вложили своё слово в эту ароматную траву, заговор на здравие и долгую жизнь, три ночи её следует зажигать у вашего ложа, а мы в это время продолжим…
— Что?! — воскликнула я, прекрасно помня, как Хазирна расхаживала по покоям Властелина, в то время, пока мы занимались любовью. — Зажечь траву значит, лечь спать, а вы что-то там шаманить будете? Кахнас, ты это слышал?!