Гребаная Медуза.
— Что... — она качает головой и несколько раз моргает, явно шокированная тем, что видит на мониторе. — Что ты собираешься с ним делать? — тихо спрашивает она, ее лицо омрачено беспокойством, а глаза широко раскрыты, когда она смотрит на Брукса без сознания на экране, на его обнаженное и избитое тело, надежно прикованное к стулу в моей импровизированной камере пыток.
Обводя большим пальцем ее нижнюю губу и вытаскивая ее между зубами, я поражаю ее правдой.
— У меня есть кое-что на примете. Но сначала мне нужно быть внутри тебя.
Прижимаясь губами к ее губам, я делаю долгий, приносящий удовлетворение глоток стройной длинноногой блондинки, которую терпеть не могу, но почему-то не могу и обходиться без нее.
Она улыбается мне в губы, и игра начинается. Опуская ее задницу на стол, я позволяю своим рукам свободно блуждать по ее гибкому телу, наслаждаясь тем фактом, что она здесь. В моем доме. На ней были только трусики и футболка, которые она украла из моего шкафа.
— Правда или действие, — рычу я ей на ухо.
Она шипит, когда мои зубы царапают ее шею, а ее дрожащие пальцы находят мой ремень, молниеносно расстегивают его и расстегивают мою форму.
— Действие! — восклицает она, когда ее рука проскальзывает в мои боксеры и обхватывает мой твердый член. На ее лице появляется всезнающая ухмылка, и весь мой мир становится на свои места.
Я стону и раскачиваюсь от ее прикосновений.
— Позволь мне довести тебя до оргазма, пока он слушает.
Она замолкает, ее тело напрягается, на лице отражается шок. Она поднимает взгляд к мониторам, ее глаза встречаются с глазами Брукса на экране, когда он поднимает голову и всматривается в крошечный черный шар на потолке над собой. Он не знает, что мы наблюдаем за ним прямо сейчас, но ему кажется, что мы находимся прямо там, в этой комнате, вместе с ним.
Я зачарованно наблюдаю, как миллион животрепещущих вопросов проносится в ее голове, как картотека. Когда она облизывает губы и переводит взгляд обратно на меня, я продолжаю свою эскападу покусывания и посасывания, отмечая каждый дюйм ее обнаженной кожи. Схватив ее за тыльную сторону коленей и подтягивая ее задницу к краю стола, я сдвигаю ее трусики в сторону и провожу средним пальцем по ее гладкой киске. Тихий стон разносится в воздухе, ее голова откидывается назад, а ноги раздвигаются еще шире, чтобы дать мне лучший доступ, пока я дразню ее клитор.
— Он когда-нибудь ел твою киску, Харпер? Его рот когда-нибудь касался твоей сладкой киски?
— Н-нет, — выдыхает она, ее глаза закрываются, когда она цепляется за мои плечи. — Зак. Пожалуйста, просто...
Протягивая руку к клавиатуре, я нажимаю кнопку звука и тихо шепчу ей на ухо:
— Ты — все, о чем я думал, Харпер. Когда я был в этом... — я тяжело сглатываю, пристальный взгляд Харпер фиксируется на моем покачивающемся кадыке. — Когда я ушел, ты все, о чем я, блядь, думал. Этот порочный рот.
Я покусываю ее нижнюю губу.
— Этот разум.
Я провожу пальцами по ее виску.
— Это чертовски великолепное тело.
Я хватаю ее за бедро свободной рукой и притягиваю к себе.
— Ты — все, чего я хотел. Каждую чертову секунду. Ты — причина, по которой я выжил, Харпер.
Она качает головой, ее глаза наполняются слезами.
— Зак...
— Не отказывай мне, Харпер. Не сейчас, когда ты мне больше всего нужна.
Ее подбородок дрожит, из уголка глаза скатывается беззвучная слезинка. Я смахиваю ее большим пальцем и заканчиваю.
— А теперь... ты позволишь мне заставить тебя кончить мне на лицо, как хорошую девочку, пока он слушает из моего подвала, или ты собираешься отключить звук?
Решив, что ее нужно подтолкнуть в правильном направлении, я осторожно просовываю один палец внутрь ее тугой киски и сгибаю его, делая приближающее движение и обводя большим пальцем ее клитор.
— Господи, — выдыхает она, и розовый румянец заливает ее щеки. — Хорошо. ДА. Да, заставь меня кончить, пока он слушает.
Она произносит эти слова громко и отчетливо, и я не могу удержаться, чтобы не посмотреть на реакцию Брукса на экране. Я знаю, он узнает этот сладкий, страстный голос, потому что то, как он сердито смотрит в камеру, его обнаженное тело покрыто запекшейся грязью, а грудь вздымается от гнева...
У него было это. У него была она, и он отказался от нее. Но Харпер теперь моя, и поскольку у меня не было возможности помучить его так, как я того желаю, я собираюсь ухватиться за эту возможность, чтобы ткнуть им в его уродливую гребаную рожу.
Протягивая руку, я устанавливаю монитор на стене, вытягивая кронштейны крепления и предлагая Харпер посмотреть на экран. Садистская улыбка расплывается на ее ангельском личике, и я не могу сдержать волну гордости, поднимающуюся в моей груди.
Мой маленький ненормальный котенок.
Я приподнимаю бровь.
— Не так невинна, как ты заставляешь всех думать, не так ли?
Она напевает мне в рот, качая головой и впиваясь ногтями мне в спину. Я оставляю ее киску и помогаю ей снять футболку, ее сиськи свободно подпрыгивают у меня перед глазами, а золотистая грива ниспадает свободными волнами по спине.
— Черт возьми, ты прекрасна, — бормочу я, беря в рот один из ее красивых розовых сосков.
Руки в безумии хватают меня за волосы, оттягивая кожу головы, пока я кружу вокруг ее розового бутона, меняя стороны и оставляя ее киску изнывать от желания.
Ее дыхание становится прерывистым, когда удовольствие смешивается с адреналином Брукса, прислушивающегося к каждому издаваемому ею звуку. Каждым мяуканьем, стоном и неряшливым звуком мой рот исследует ее великолепное тело.
Зацепившись пальцем за кружево ее трусиков, я стаскиваю их с ее тела и опускаюсь на колени, поднимая ее босые ступни к своим плечам.
— Ложись на спину, — приказываю я, прижимая ладонь к ее груди и толкая ее вниз.
Она подчиняется, приподнимаясь на локтях и глядя на меня сверху вниз глазами, полными вожделения. Мой язык высовывается, облизывая ее влажную сердцевину. Ее тело дрожит от минимального контакта, предвкушение того, что должно произойти, заставляет ее нервы бесконтрольно трепетать.
Я смотрю на ее блестящий центр, и у меня текут слюнки при мысли о том, чтобы поглотить ее.
— Твоя киска плачет по мне, котенок. Как мед, стекающий со стенок твоей сердцевины.
Я облизываю ее, мой член тверд и умоляет освободиться.
— И такая же чертовски сладкая. Жаль, что он так и не попробовал этого на вкус.
Дикие голубые глаза мечутся между монитором и изголодавшимся мужчиной между ее бедер. Она наблюдает за его реакцией, как я и надеялся. Не сводя с нее глаз, я обвожу языком ее клитор, крошечный комочек нервов, налитый кровью. Сладчайшие звуки, похожие на мелодичную симфонию стонов и всхлипываний, наполняют тишину, когда я медленно увеличиваю давление и скорость, облизывая и посасывая ее киску.