Между тем на других участках фронта события развивались несколько иначе. Своим левым флангом, где наносился главный удар, войска 46-й армии быстро прорвали оборону немцев в труднопроходимой горно-лесистой местности и, взаимодействуя со 2-м гвардейским мехкорпусом, стали стремительно продвигаться на северо-запад. Части соединений, развивая успех в северном направлении на Товарош, были на подходе к Дунаю и близки к завершению окружения эстергомо-товарошской группировки противника. В кольце оказалось бы свыше 20 тысяч солдат и офицеров трех пехотных, одной кавалерийской дивизий и одной моторизованной бригады, много боевой техники и различного имущества. Гитлеровское командование, опасаясь этого и видя, что соединения 75-го корпуса могут выйти в тыл группировке, сняло часть сил перед фронтом нашего корпуса и перебросило их в район Товарош. Таким образом, для нас складывалась более благоприятная ситуация, позволяющая перейти к самым активным наступательным действиям. Именно к такому выводу мы и пришли 20 марта, подводя поздно вечером итоги боев за день.
— Сил у нас, конечно, маловато, — сказал М. Ф. Григорович, склонившись над картой, — но если собрать их в кулак да ударить…
Он вопросительно посмотрел на меня. В дрожащем свете электролампочки лицо его казалось усталым и задумчивым. На командном пункте, где мы располагались, стояла тишина. Лишь изредка доносились глухие разрывы снарядов.
— Давайте-ка подумаем, как это лучше сделать, — предложил комкор.
Примерно через час я уже докладывал начальнику штаба армии о наших предложениях. Суть их сводилась к следующему: двумя стрелковыми полками без средств усиления прикрыть полосу корпуса, а главные силы сосредоточить на узком трехкилометровом участке, откуда во взаимодействии с соседом слева и нанести удар в направлении Чабди, Тюкреш.
— Мне ваш план нравится, — заметил генерал Бирман после паузы. — Сейчас доложу его командарму. Ждите…
Генерал Петрушевский утвердил решение комкора, и утром 21 марта после короткого огневого налета корпус перешел в наступление. Ударом двух полков с юга и одного — с востока он овладел крупными опорными пунктами немцев, расположенными в Чабди и Вастель. Противник, сбитый с оборонительного рубежа, начал отходить в северном направлении, прикрываясь небольшими группами пехоты. Преследуя его, 252-я дивизия, действовавшая на нашем правом фланге, на следующий день захватила Тарьян, а чуть позже город Тата, после чего повернула фронт на северо-восток и овладела населенным пунктом Байна. Здесь ее левофланговые части соединились с соседом слева — 75-м корпусом. Наша 19-я дивизия оказалась, таким образом, во втором эшелоне, в полосе действий 68-го корпуса, которому и была переподчинена по приказу командарма.
А 252-я стрелковая дивизия продолжала теснить противника к Дунаю. Видя безвыходность своего положения, гитлеровцы напрягали все силы, чтобы сдержать наступление наших частей и переправить технику на северный берег реки. К исходу 23 марта у них по эту сторону остался лишь небольшой плацдарм до восьми километров по фронту и около шести — в глубину.
Днем 24 марта мы с Григоровичем, Орловым, Матышем, обсудив сложившуюся обстановку, пришли к единому мнению: необходимо ударом с юго-запада «срезать» плацдарм гитлеровцев на южном берегу Дуная, не дать им отвести за реку технику и личный состав. Но этому плану, к сожалению, не суждено было осуществиться. Под вечер мне снова позвонил генерал Бирман и сказал, что корпус получает новую задачу. Он должен сменить направление наступления и, нанося удар из района Моча, овладеть городом Комаром.
В ночь на 25 марта началась перегруппировка частей. Согласно распоряжению штаба корпуса, они сдавали свои участки и форсированным маршем выдвигались в район Моча, расположенный в восьми километрах от Комарома. Свернув КП, мы тоже собирались двинуться в путь. Вдруг со стороны Дуная донеслась артиллерийская канонада, усиливающаяся с каждой минутой. Я связался по рации с начальником штаба 252-й дивизии подполковником Иваном Семеновичем Фроловым и спросил, в чем дело.
— Немцы контратакуют нас в районе Модьорошбанья, — ответил он.
— Какими силами?
— До полка пехоты при поддержке артиллерии с северного берега Дуная.
Я доложил о случившемся М. Ф. Григоровичу.