— Я уже тебе сказал, что я не… — И тут до него дошло. — Так вот почему послали меня! Потому что я небольшого роста. Хозяин собирается сделать из меня жокея!
— Твоя сообразительность выше всяких похвал.
— Ты… Ты действительно полагаешь?..
— Это же очевидно. Зачем еще нужны рабы такого роста? Сначала ведь тебя направили на пастбище? Чтобы ты собирал навоз?
— Да, я собирал навоз, — ответил Стайл, чувствуя себя гораздо увереннее. Эта миниатюрная девушка не смеялась над ним, а просто дразнила.
— Пока не нашел червяка.
— Настоящего червяка? — округлила глаза Тона. — И как он на вкус?
— Я нашел этого червяка в куче навоза.
— Значит, он был невкусным.
— Вот уже год, как я работаю в конюшне. И на лошадях ездить не умею.
— Ха! Но ведь ты наблюдал за наездниками, — сказала Тона. — Уж я-то знаю. Сама так начинала. Правда, мне не привалило счастье найти червяка. Я достигла этого своим трудом. Теперь я участвую в скачках. Побед не очень много, но призовые места занимала не раз. Но теперь я занимаюсь тренерской работой. Готовлю подрастающую смену. Ну, давай! Я покажу тебе, как ездить на лошади.
Стайл колебался.
— Не знаю, можно ли мне…
— Хватит — воскликнула она. — Может, тебе требуется помощь? Садись позади меня. Роберта не станет возражать.
— Дело не в лошади. Дело в том, что мой хозяин очень строго следит за тем, чтобы…
— Он сказал, что тебе нельзя ездить на роботах?
— Нет, но…
— А что он скажет, если ты не приведешь Роберту в конюшню?
Неужели она угрожает ему? Пусть лучше она останется недовольной, чем его хозяин.
— Может, я снова посажу тебя на лошадь и поведу ее под уздцы?
Тона пожала плечами.
— Попробуй.
Когда Стайл приблизился к ней, Тона внезапно поцеловала его в губы.
От неожиданности Стайл опешил. Тона насмешливо смотрела на него.
— Достаточно! Ты не сможешь увести Роберту. Она двигается лишь тогда, когда у нее в седле сидит наездник.
Стайл понял, что у него нет другого выхода.
— Будь по-твоему. Но если меня уволят, вина за это ляжет на тебя.
— Я знала, что рано или поздно ты поумнеешь — воскликнула она с довольным видом, поставила ногу в стремя и запрыгнула в седло. Убрав ногу, она сказала:
— Левую ногу — в стремя. Держись за меня. Это первый шаг, но он — самый важный.
Это действительно было так. Десять хендов — это на десять сантиметров выше его роста. Ему пришлось задрать ногу выше пояса, чтобы поставить ее в стремя. Он часто видел, как ловко это получается у опытных наездников, но сделать это самому оказалось совсем не простым делом. Стайл боялся, что, садясь на лошадь, он ударится головой в грудь Тоны.
Прищелкнув языком, она протянула вниз левую руку и ухватила его под мышку. Он неловко подтянулся — и ударился головой в ее левую грудь.
— Закидывай ее назад, через лошадь, — сказала она. Заметив его изумленный взгляд, добавила:
— Я имею в виду твою левую ногу, увалень.
Стайл почувствовал, что краснеет. С трудом забросив ногу, он встал на колени позади нее, а затем сел как следует. В этот момент никто бы не признал в нем гимнаста!
— Такую посадку нужно занести в книги о верховой езде, — сказала она.
— От твоего лица так пышет жаром, что даже моей спине стало жарко. — Стайл не видел выражения ее лица, но был уверен, что она весело улыбается. — А теперь крепче обними меня за талию. Твой хозяин наверняка огорчится, если ты упадешь и сломаешь себе шею. Не так уж и легко найти замену хорошему сборщику навоза. Он подумает, что Роберта оказалась для тебя слишком резвой лошадкой.
Стайл послушно сцепил пальцы на животе Тоны. Ее волосы лежали у него на лице. Стайлу показалось, что от них исходил запах свежескошенного сена.
Тона слегка пошевелила ногами, и Роберта внезапно двинулась с места.
Стайл почувствовал неописуемый восторг. Такое впечатление, что он плыл на лодке среди морских волн — в игровых павильонах были искусственные моря.
— Я видела тебя на Играх, — сказала Тона. — Ты хороший игрок, но тебе еще многого не хватает.
— Со вчерашнего дня я беру уроки фехтования, — то ли хвастаясь, то ли оправдываясь, сказал Стайл.
— Неплохо. А как у тебя дела с искусством?
— Ну, боевые искусства…
Перевернув хлыст, она коснулась его губами и сыграла незамысловатую приятную мелодию. Очевидно, внутри хлыста была свирель или флейта.
Стайл завороженно слушал музыку.
— Как прекрасно ты играешь! — воскликнул он. — Но кто же управляет лошадью?
— Чтобы управлять лошадью, поводья необязательны. Неужели ты этого еще не понял? И седло тоже необязательно. Если ты опытный всадник. Главное — движения ног и положение тела. Смотри.
Повернув влево, Роберта пошла по кругу.
— Это ты ей приказала? — удивился Стайл. — Но ведь я ничего не заметил.
— Положи руку на мою левую ногу. Ну, давай же, не бойся. Я хочу, чтобы ты почувствовал напряжение. Смотри, когда я нажимаю ей на бок, она поворачивает вправо. — Тона откинулась назад, и лошадь остановилась. — Сейчас я подам корпус вперед, ты даже не заметишь этого, но лошадь почувствует движение. Держи меня крепче, чтобы почувствовать уклон. Вот так. — Лошадь снова пошла вперед. — Ты почувствовал меня?
— Ты превосходна, — сказал Стайл.
— Про себя я и так знаю. Я имела в виду управление лошадью.
— Э… Да.
— Роберта выполняет только правильные команды. В отличие от живой лошади она не капризничает. Сидя на ней, ты должен делать все правильно.
Поэтому ее и используют для тренировок. Ты ведь заметил, что она не обратила внимание на твои слова, когда ты стоял на земле. Она слушает только наездника. Это ведь тебе не плужная лошадь.
— Она тоже превосходна.
— Несомненно! В отличие от нее у меня есть два небольших недостатка.
— Какие именно? — заинтригованно спросил Стайл.
— Иногда я говорю не правду.
Означало ли это, что он не должен верить тому, что она говорила раньше? Не совсем приятная мысль.
— А какой второй недостаток?
— Как ты мог в это поверить?
Ах, вот оно что. Если она тогда солгала…
Тона снова заиграла на своем музыкальном инструменте. Она объяснила, что это клавишная гармоника. Мелодии, которые она играла, зачаровывали Стайла. Она была права — ему следует заняться музыкой.
Тона и Роберта стали тренировать новых жокеев. Стайл вернулся к своим повседневным обязанностям. Но уход за лошадьми уже не казался ему таким интересным делом, как раньше. Его мысли теперь были заняты совсем другим.
Впервые он познакомился с привлекательной девушкой, которая была ниже его ростом. Казалось бы, такая мелочь, но для Стайла это имело большое значение.
Сегодня он водил лошадей на корде. Корда — это прочная длинная тесьма, предназначенная для прогонки лошадей по кругу. Это прекрасное упражнение, но довольно скучное как для лошади, так и для человека.
Некоторые лошади были слишком темпераментны, поэтому Стайл не привязывал корду к шесту, а держал ее в руке, заставляя лошадей выполнять команды.
Несмотря на свой рост, Стайл умел ладить с лошадьми. Они слушались его лучше, чем других конюхов. Поэтому ему всегда поручали самых строптивых лошадей. Ни одна лошадь не сопротивлялась, когда ее кормили или выводили на пастбище, но многие начинали артачиться, если их заставляли делать что нибудь другое.
Первой лошадью, которую он должен был водить на корде, был Спук. Он был абсолютно черного цвета и отличался вздорным характером. Бегал он хорошо — очень хорошо, — но для этого его нужно было держать в отличной форме.
— Ну, давай, Спук, — ласково сказал Стайл. — Ты ведь не хочешь, чтобы твои мускулы стали дряблыми? Как ты будешь себя чувствовать, если тебя обгонит какая-нибудь кляча? Ты ведь знаешь, что упражнения необходимы.
Спук был с этим не согласен. Ему больше нравилось щипать траву на пастбище или покрывать кобыл. Упражнения не входили в его планы. Он шел на любые уловки, чтобы отделаться от них. Когда Стайл направился к нему, Спук забился в самый дальний угол, а потом попытался проскочить мимо конюха. Но Стайл был начеку и схватил его за уздечку. Ему пришлось встать на цыпочки, ведь голова лошади находилась выше его собственной. При желании Спук мог, конечно, ударить Стайла, но в нем не было злобы, и, возможно, ему нравилась эта игра.