И тогда я довольно долго, сцепив зубы, терпела. Потом стала требовать, чтобы он сделал выбор. А еще спустя какое-то время я поняла, что выбор этот гораздо обширнее, чем можно было представить. Ведь имея жену и любовницу, Молотов не чурался и единичных связей. В первый раз я застала его прямо в кабинете. Он трахался с женой своего тогдашнего партнёра.
Бабы липли к нему, как мотыльки – к одинокому фонарю. И мне ли было их упрекать?
После того случая я ушла от Игоря в первый раз. Тогда же со мной случился второй мужчина. А потом, практически один за другим, третий и четвертый. Не спешите меня осуждать. Я заглушала боль, как умела. Ведь казалось, я сдохну, если хоть к кому-нибудь не прибьюсь. Внутри меня ничего не осталось. Мне было все равно, кем заполнять эту пустоту.
А еще я помешалась на желании отомстить. Растоптать его. Уничтожить. Причинить столько боли, сколько мне будет по силам. Ну, или, по крайней мере, доказать, что мне и без него прекрасно. Что я счастлива и востребована мужиками не хуже. Поэтому я соблазнила нашего самого денежного клиента и подстроила так, что Игорь это увидел.
«Я затронул больную тему? Прости. Не хотел».
Да плевать. Я встаю, удивляясь тому, что успела так захмелеть.
«Фигня. От мужиков ничего хорошего ждать не приходится в принципе».
«А вот не скажи».
«Мужчины не умеют ценить то, что у них есть. Это аксиома».
«Если бы у меня была любимая женщина, я бы ее ценил».
«Дай угадаю. Это такой красивый переход к тому, чтобы начать меня разводить? Чего там у вас, у зэков, в чести? Заварка?»
«Вообще-то сигареты. Но я не курю. Поэтому мне ничего от тебя не надо. Кроме общения».
«Это хорошо. Ведь с меня совершенно точно нечего взять».
«Ты напилась?»
«С чего ты взял?»
«Ты стала писать с ошибками». Смайлик.
Гребаный экстрасенс.
«Я трезва, как стеклышко. И вообще. Сколько можно говорить обо мне? Я спать».
Понимаю, что до спальни попросту не дойду, нащупываю плед и укладываюсь на диване. Стоит голове коснуться подушки, как телефон начинает звонить.
– Алло…
– Яська, привет. Я тут на подъезде к тебе. Ты ж дома, мама говорила, пустишь переночевать?
– Вы что, опять со Светкой поругались? – я не без усилия принимаю вертикальное положение, понимая, что в противном случае меня вырубит, и тогда хрен кто меня разбудит. Даже брат.
– Долгая история. Так я поднимаюсь?
– Куда тебя деть? – бурчу я. – Валяй.
– Может, купить чего-нибудь?
– У меня все есть. Просто поднимайся.
Зэк ошибся в том, что мне некуда податься. У меня есть Валюха. Есть семья – мама, брат с женой, двое племянников. Если углубляться в дебри психоанализа, мне можно предъявить лишь то, что она неполная. Например, мой психолог абсолютно уверена, что на неустроенность моей личной жизни как-то повлиял уход отца сразу после моего рождения. Но никаких доказательств этому лично у меня нет. Возможно, я просто дура, которую жизнь ничему не учит.
Умываюсь, воспользовавшись кухонным краном, чтобы немного прийти в себя. Наконец, в дверь звонят. Я без задней мысли открываю, ожидая увидеть брата, но на пороге опять стоит Молотов.
– Что-то ты ко мне зачастил.
– Дай пройти.
– И не подумаю. Я вообще другого ждала…
Игорь звереет. Может, он правда что-то понял на старости лет. Ведь раньше, будучи до тошноты самоуверенным, он не особенно-то велся на мои провокации.
– Меня! Она ждала меня, – усмехается Адиль, появляясь в поле зрения. – Привет, Игорь. Вот так встреча.
– Ну, наконец-то. Проходи, – отхожу, пропуская брата. Молотов идет за ним. – А ты стой!
– Ясь, ну ты чего мужика бортуешь? Во бабы пошли, а…
– Бабы пошли? – не верю своим ушам. – И почему я не удивляюсь, что ты его защищаешь? Ты такой же кобель. Тебя Светка поэтому выставила?
Понимая, что противиться визиту Молотова – себе дороже, я решаю его игнорировать.
– Светка меня к каждому столбу ревнует, – брат недовольно на меня зыркает. – Не баба, а бензопила.
– Так ты бы ей повода не давал – она бы тебя не пилила.
– Слушай, Ясь, ну кто бы говорил. Сама, что ли, святая? Думаешь, легко с одним человеком двадцать лет прожить?
– Конечно, нет. Проще, конечно, при малейшей ссоре на сторону бегать!