Роман еще раз напомнил Сереге, что у нас хорошая регенерация. Капризничать не стоит, даже если что-то не понравится из продуктов. Серега пообещал молчать.
Дальше все степенно рассаживались за столом. Никита и Александр посередине. Дружина новгородского князя по правую руку от него. Наша компания, соответственно, после Никиты, с левой стороны. Часть воинов Александра расположилась за столом напротив нас. Только перед князьями оставили свободное место. Рядом с Никитой устроился Пашка, чтобы иметь возможность переводить непонятные слова. Я сидел после него, за мной – Славка и так далее.
Первым по традиции на столы подали хлеб. Насколько я разглядел, трех или четырех видов. Свежеиспеченные караваи просто поставили на стол. Пока я принюхивался и разглядывал хлеб, слуги принесли еще плошки с чем-то непонятным.
– Соль, – кратко пояснил Пашка.
В принципе, вполне разумно, «хлеб-соль» эдак по-русски. Следующим поставили огромное блюдо перед князьями.
– Лебедь, а вокруг какие-то мелкие пернатые, – снова отчитался Пашка.
Тут еще князь Александр что-то добавил, а Павел перевел. Оказалось, что какой-то купец в прошлом году был в Новгороде. И повар того купца обучал княжеского секретам красивой подачи блюд. Так что это не просто лебедь, а «в дизайнерском исполнении». Не знаю, как это блюдо будет на вкус, но птички смотрелись очень уж «загорелыми».
После лебедя снова перед князьями поставили блюдо с зайцем. Тощая фигурка зайца также готовилась где-то на открытом огне. Лапы звереныша прилично обгорели. Слуги тем временем начали сновать энергичнее. Я только заметил, что на сторону княжеской дружины унесли блюдо с красной икрой, а передо мной по диагонали уже поставили метровую щуку. Над ней тоже потрудился «повар-искусник».
Пасть щуки была заполнена гречневой кашей. Плюс она сама лежала на каком-то гарнире. Не то перловка, не то неизвестный мне вид крупы. Кажется, в таком виде ее и запекали в печи. Мало того, вокруг рыбы и по хребту еще и веточки чего-то хвойного были воткнуты.
Я так старательно разглядывал это чудо поварского искусства, что пропустил всю остальную подачу блюд. А рядом с щукой уже стояли плошки с солеными грибами и мочеными ягодами. Славке повезло заиметь огромную миску икры. Сидящему за ним Ярославу поставили что-то рыбное.
Блюда на столе все прибавлялись, а то, из чего есть и чем, пока не появилось.
– Видимо, руками, – предположил Славка. – Ничего, мы их с мылом мыли.
Но князь команды на начало пира не давал. А вскоре у меня поползли брови на лоб от удивления. Мужички внесли в трапезную лохань размером с приличное корыто. Тут же зашли тетки со стопками глиняных тарелок. Сложили посуду и начали поливать кипятком из ведра.
– Какой интересный обычай, – не мог не поделиться я наблюдениями.
– Да нет… это не обычай, – продолжал задумчиво смотреть на маневры женщин у корыта Славка. – Помнишь, в прошлом году Серега монахов обучал посуду обрабатывать? Похоже, что до князя это тоже довели.
– И даже применяют.
Тетки, замочив основную массу тарелок, начали их вылавливать и разносить на тряпицах.
– Даже если будем обедать без приборов, есть чем руки вытереть, - оценил Славка сервис.
Такой же обработке кипятком подверглись и бокалы. И только после этого в них стали разливать медовуху. Князь Александр речь толкнул. Пашка тихо Никите перевел, о чем, я не услышал, но пригубил напиток. Алкоголь оказался так себе. Слабенький. Не больше двадцати градусов. Но вполне приятный на вкус.
И снова не поступила команда начинать пир. Как оказалось, ждали основное блюдо. Двери, что вели в зал, были ниже роста всех присутствующих. Отчего такие стандарты на дверные проемы, я намеревался потом разузнать у Пашки. Пока же наблюдал, как два здоровых мужика пытаются втиснуться в дверной проём вместе со своей ношей. Они приволокли на вертеле тушу запеченного животного килограммов на сто. Затем уже помощники принесли подпорки, и уже на них закрепили мясо.
– Князь вчера, как узнал, что мы прибыли, послал кого-то в лес за оленем, – переводил Пашка речь Александра Невского. – С ночи оленя начали запекать. И если бы мы сами не пришли, то нас бы все равно пригласили.
Первый кусок помощники отрезали и преподнесли нашему князю. Второй – своему. И дальше стали разносить мясо по какой-то только им известной субординации. То есть вначале его получили три суровых бородатых дядьки, что сидели справа от Александра Ярославовича. Затем еще кто-то из их дружины. Потом уже оно досталось Пашке. Нас со Славкой пропустили, положив кусок перед Ярославом.
Пока раздавали оленину, князь Александр предложил еще за что-то выпить. Точного перевода Пашка дать не смог, но дружинники с мест повскакивали, громко что-то рявкнули и опустошили посуду.
В общем, пир начался. Но, как мы и предполагали, несколько ложек были рассчитаны на тех, кто пожелает откушать кашу или икру. Больше приборов не имелось. Дружинников князя это ничуть не смутило. Жевали оленину они и так хорошо. А если не получалось, то отрезали ножами кус прямо так, не выпуская из зубов.
– Знали бы, взяли ножи-вилки, – горевал Славка, пытаясь откусить хоть что-то.
– Может, Яр нам по-тихому намагичит? – предложил я.
– И начнет из штанов, как фокусник кроликов, доставать вилки на всех? – хмыкнул Славка. – Икру ешь или рыбу бери.
Насчет щуки я серьезно задумался. Тут крепких зубов не нужно. Запах, конечно, немного хвойный, но это от украшения. Я так и не определил вид этой елки. Плюс шишечки на ветках были маленькие, которые у меня ни с чем не ассоциировались. Но все же я остановил свой выбор на икре. Отломал хлеб, шлепнул на него ложку икры и решил пока этим бутербродом и ограничиться.
В трапезной заметно стихло. Все были заняты пережёвыванием оленя. Тот много побегал в своей жизни, и если бы не охотник князя, то на днях все равно бы издох от старости. Хотя для князей мясо было срезано примерно с лопатки и жевалось не в пример легче. Никита довольно успешно справлялся со своей порцией. Я же себя успокаивал тем, что побывал на настоящем княжеском пиру. Пусть и не поем, но зато будет, что вспомнить.
Как оказалось, воспоминаний у меня останется больше, чем я мог предполагать. Его кошачье Величество Василий тоже решил посетить княжеский пир. Похоже, кот уже пробежался по округе и безошибочно вычислил помещение с едой. Как Васька заходил в зал, я не заметил. Зато увидел, как мелькнул пушистый хвост, и кот по-простому запрыгнул на стол. Несколько дружинников так и застыли с кусками мяса во рту. Прогонять наглое животное, но принадлежащее лично князю, никто не рискнул.
– «Царь, очень приятно, царь», – негромко прокомментировал Славка дефиле Васьки между тарелками с едой.
Васька понюхал, лизнул икру, почти сразу куснул рыбий хвост в следующей миске и порулил к Никите. Но по пути затормозил у тарелки князя Александра. Басовито сказал «мяа-а-в», намекая на свою долю оленины. Князь скупиться не стал, ножом отхватил кусок и положил перед котом. С довольным урчанием Василий изволил мясо откушать. Облизнулся и продолжил свой путь по столу.
В следующий раз он остановился уже рядом с щукой. Как и я, Васька запах веток не оценил. Фыркнул, а потом еще картинно начал закапывать, скребя когтями по скатерти. После нескольких гребков лапами кот спрыгнул со стола и, распушив хвост, побежал по своим делам. Зато почти сразу подхватился князь Александр. В первый момент я решил, что княже осерчал на то, что с едой обошлись так недостойно. Но орал и выкрикивал Александр что-то другое. Дружинники тоже с мест повскакивали, зашумели, загомонили. И минуты через три личная охрана князя притащила в трапезную полненького мужичка.
– Лишеник иже яко! – орал князь. – Колготозелие!
За бороденку мужичка схватил и прямо через стол мордой в щуку ткнул. Несколько раз повозил вправо-влево, а потом еще пригоршню гречки с теми ветками в рот затолкал. Мужик ни в свое оправдание, ни вообще ничего сказать не мог. Только глаза пучил, пытаясь не задохнуться оттого, что ему так щедро от княжеской руки перепало.