Но дорога, что вела к нам из деревни, упиралась в солидное сооружение, которое должно было только своим видом произвести впечатление. Вообще-то трудно поверить, что простые крестьяне без спросу куда-то полезут. А вот от соглядатая архимандрита можно было ожидать чего угодно. И отказать Никита не мог. Слишком много планов имелось, и терять расположение главного священника не хотелось.
– Договорились, что привезем этого монаха через год обратно, – пересказывал Никита очередную встречу с архимандритом. – Это хорошо. Пусть расскажет, как у нас хорошо живется. Может, после этого еще народа наберем из числа добровольцев.
– Александр найдет и так, – заверил Славка. – Очень уж ему понравились арбалеты, легкие и прочные кольчуги и все то, что мы предложили.
Молодой князь удивлял своими разумными поступками. Хотя Пашка заверял, что у Александра имеются советчики, оставленные отцом. Те дядьки настоятельно рекомендовали брать побольше металла, из которого можно самим и мечи, и любое другое оружие выковать. Плюс архимандрит не забывал давать наставления. Да и родитель периодически присылал гонцов с ценными указаниями по управлению княжеством.
Но и сам Александр дураком не был. Выгоду от сотрудничества с нами понимал хорошо. Обманывать и подсовывать вместо крестьян разбойников или еще кого князь своему «брату» не собирался. Так что процедура обмена крестьян прошла быстро и без вопросов с одной и с другой стороны. Славка загнал народ на баржу. Туда же переправили и монаха. Пусть пока народ успокаивает.
На этом наш визит в Новгород был завершён. Я ещё немного поскрипел зубами, наблюдая последние обнимашки князей, и мы отправились в путь. Снова не особо спешили, чтобы уже в темноте двигаться к «Киту». Помня, как искали наш летательный аппарат в предыдущий раз, я заранее озаботился светящимся контуром на верхней части корпуса. «Кита» мы отыскали быстро и пристыковали к нему баржу. Мы даже опаивать снотворным крестьян не стали. Небольшие окошки на барже были затянуты матовым пластиком. Движение эти люди должны чувствовать, но точно определить, что происходит, всё равно не смогут. Пусть думают, что мы куда-то плывем.
Никита не торопился. Его интересовало, что делают и как продвигаются монголы.
– Судя по всему, они так и не обнаружили заслон, – просматривал записи наш князь через день от начала полета.
– Не факт, – не согласился Иван Петрович. – Возможно, столкнулись с препятствием, но объяснения ему не нашли, но отменять поход не стали. Проход на Булгарию ты не закрыл.
– Посмотрим, что там и как? – азартно поинтересовался Серега.
– Любимый, ты действительно хочешь увидеть горы трупов и пожарища? – удивился Роман.
– Э…ммм, – замолк Серега.
– Идем вдоль нашего щита до Каспия, а оттуда в Монголию, – скомандовал Никита. – Посмотрим, где еще есть крупные скопления войск.
– Я бы щит уже на Амуре ставил, – напомнил Александр.
– Можно заняться и щитами, – не стал возражать Никита. – Все равно нужно для тех, кто на барже, изобразить долгое путешествие. А то, если через сутки прибудем в деревню, могут рвануть обратно домой, решив, что это рядом.
В районе Амура и его притоков мы застряли на четыре дня. Никита решил сразу, что Амур и плюс к нему километров сто можно застолбить, как нашу территорию. А вот на Уссури такой номер не прошел. Манжуры обосновались плотно к берегу. Пришлось ставить щит посередине реки.
Но на седьмые сутки от того времени, как покинули Великий Новгород, мы добрались домой. Всем не терпелось уже оказаться в цивильных условиях. Да и соскучились мы. По рации связались с дежурившей Надеждой. Предупредили, что будем висеть над поселком до темноты. До этого времени нужно подготовить лошадей и подводы. Будем изображать для крестьян трудности путешествия. Из поселка в деревню повезем на подводах. Тридцать километров до деревни. Потом еще там народ расселять. Считай, всю ночь придется куролесить.
Хорошо, что во время полета на этих крестьян мы много времени не тратили. Наш врач, конечно, всех осмотрел. Кого-то подлечил. Но, в целом, слишком резко менять привычный уклад жизни этих людей мы не собирались. Простейшие нормы гигиены показали, выдали новую одежду, приближенную по фасонам к тому, что крестьяне носили, и больше никаких преобразований решили не делать.
Как устраивали крестьян в поселке, я сам не видел и не вникал. Было кому заняться этим. По сути, мы просто заселяли данный регион. Конечно, какие-то бонусы у новых поселенцев имелись. Поля были обработаны и засажены. Пашка, что курировал поселок и временно проживал с Любавой в одном из домов, довел до сведения крестьян размеры налога.
Честно говоря, нам эти продукты не нужны были. Своих хватало. Но приходилось поддерживать имидж князя. Пашка распределил народ по категориям еще на корабле. Одна семья с четырьмя практически взрослыми сыновьями получила в пользование мельницу и прилегающие огороды с овощами.
Другое семейство, где преобладали девочки, условно специализировалось на обработке льна и ткачестве. Конечно, если потом захотят другие заниматься этим, то возражать не станем. На роль кузнеца пришлось выбирать крепкого крестьянина и специально обучать.
К концу лета у Пашки было готово подробное досье на всех крестьян. Бездельников среди новичков не оказалось. Эти люди привыкли трудиться с малолетства. Только новые, незнакомые продукты удивляли. Да и опасались крестьяне того красного овоща (помидор) или нечто вытянутого, длинного и зеленого (огурцы). Наши поселковые женщины ходили в деревню, обучали крестьянок готовить из незнакомых продуктов. С прялкой, утюгом и прочими бытовыми вещами тоже знакомили и учили пользоваться.
Кто-то сразу понял и принял, кто-то упорно не хотел использовать странные предметы, предпочитая действовать по старинке. Вот тут большую помощь оказал навязанный архимандритом монах Кирилл. Он уже видел подобные предметы и вел просветительную работу по поводу того, что это богоугодно.
Питались крестьяне пока за счет того, что привезли для них из поселка. Но и на охоту ходили. Мужики, когда обнаружили арбалеты, то загорелись их опробовать в деле. Пашка прочитал лекцию об опасных животных и разрешил выход за пределы деревни.
Пока созревал посаженный нами урожай, монах еще шустро организовал народ на постройку небольшой церквушки. Никита, понятное дело, таким культовым сооружением не озаботился. А священник первым делом затеял стройку. Инструмента у людей хватало, рабочих рук тоже. За неделю возвели сруб и придали ему сходство с церковью.
Где-то в середине июня каждому семейству выдали по дойной козе и десятку кур. Пашка бдительно следил, чтобы тех кур сразу не съели. В целом, быт новых переселенцев налаживался. Урожай они потом собрали богатый, заполнили кладовки и хранилища. Но поскольку мы рассчитывали на большее число людей, то больше половины полей пришлось убирать самим. Что-то при помощи магии, хотя демонстрировать ее опасались. Потому пригнали наших поселковых крестьян, да и еще и сами впряглись в работу. Князю дружно выделили налог. Для этого Никита лично прибыл в деревню.
Расположился князь в богато украшенном кресле на центральной деревенской площади. Милостиво принимал подношения, хвалил, а потом еще и «народные гулянья» организовал.
Отпраздновали и рождение сына у Любавы и Пашки в начале октября. Светлана Сергеевна подарила Лерке и Ярославу сестричку на две недели позже. Тоже отметили с размахом, но уже у себя в поселке.
Еще один визит в деревню Никита совершил в конце ноября. Раздарил меха и кожу. Не обошёл вниманием и монаха. Иконы, теплую одежду и обувь князь лично передал монаху.
Оказалось, что приставил к нам этого монаха архимандрит не просто так. Инок Кирилл поражал своим интеллектом. Пашка занимался с архимандритским соглядатаем не только русским языком и математикой, но еще много чем.