— А что такое "метеороботы"? — В голосе Мишки было уже больше усталости, чем любопытства.
— Это инструменты для предсказания погоды путём её создания, — сообщил фонарик.
— Слушайте, ребята, а там видны боги? — задал Мишка давно волновавший его вопрос. — Вы их в небесах часто встречаете?
— Нет, никакие боги здесь не видны, — удивлённо хмыкнуло облако паутины. — Богов, братец, во…
— Тише, тише, не болтай лишнего, — вмешался фонарик. — Ездок, тебе уже скоро выходить на остановке. А нам пора приводить в порядок Медресеса.
— Увы, он у нас многосломный… — посетовало облако паутины.
— Мы очень старые, и нам постоянно недодают ресурсы, — объяснил фонарик. — А тут ещё Обормотень, гад, распоясался.
— Бедненькие… — Мишке стало жалко старых и добрых вездедентов. — Хотите, я наложу на Обормотня благопроклятье? Или, может, лучше освятить сразу всего дракона?
— Да ты что, ездок? — захохотали вездеденты. — Спасибо, но мы вовсе не "бедненькие". Всё наоборот: мы жутко счастливые. У нас каждый день полон приключений, полон борьбы за победу. За непременную победу, ездок…
15. В строптильне
— Это убежище Мимоцельсий в дневниках называет строптильней, — сообщил Жженька, устраивая свечку в стенной нише. — Потому, видимо, что упражнялся здесь в своеволии. Представляешь, Мимоцельсий посмел хранить тут даже запретные злоклинания… Но я их, конечно, сразу перепрятал.
Мишка оглядел крохотную комнату: её обстановку составляли только дощатый стол, короткая лавка и полка на стене.
— Запретные злоклинания? — переспросил Мишка. — И где же Мимоцельсий их раздобыл?
— Где? Да случайно нашёл целый их сборник на Свалке Чудес… Ладно, примат, смотри: вот они, дневники Мимоцельсия. — Хламоносов положил на стол толстую стопку тетрадей. — А сие его сочинения: вот "Исстария Расселян", вот "Совринитет", вот "Страусильная позиция", вот "Эпохальное забытие", вот "Проваленки", вот "Руиночная экономика", вот "Учебник рискования"… Правда, это большей частью недописи.
— Ну и о чём в них рассказано? — не испытывая особого любопытства, спросил Мишка.
— Например, о том, что репатриарх Керим никогда не существовал, — сообщил Жженька. — Нас в данном случае нагло дурят.
— А пророк Хоссейн существовал? — Мишка уселся на лавку. Он уже жалел, что послушался Жженькиных уговоров: ведь давно пора было начать что-нибудь делать, дабы не допустить Йелиной свадьбы с Дымьяном. В голову, правда, ничего толкового не приходило. Да и не могло, возможно, прийти: Мишку со всех сторон стискивали огромные и, скорее всего, даже неодолимые препятствия.
— Пророк Хоссейн? Да, он историческое лицо, — кивнул Хламоносов. — Но Хоссейн возвещал как раз о том, что богов нет. Вообще нет. Смотри: вот его сочинение "Богоглупость". — Жженька достал с полки тонкую книжку и протянул Мишке.
Мишка равнодушно повертел книжку в руках — вчитываться в неё у него не было никакого желания.
— Жженька, в честноте, да не в обиде — к чему тебе вся эта дурь с отрицанием богов? Мы же видим их чуть ли не каждую неделю.
— Ошибидец, ты в своём уме? — поднял брови Хламоносов. — Мы видим всего лишь лицедеев и больших кукол. Оргий Бедоносец, Олай Негодник, Иоанн Бог Ослов — это ведь лицедействующие люди, так? А Никтот — большая кукла, правильно? Вот и Святонаил примерно такая же кукла. Кем-то управляемая.
Мишка задумался: может, происходящее нужно начинать святить? Но какая благоворка тут лучше всего подойдёт? Этого Мишка не знал. И потому решил пока воззвать к разуму слабоверного.
— Жженька, Святонаил не просто появляется перед народом. Но ещё и выполняет наши просьбы. А главное — творит чудеса. Вести себя подобным образом может только настоящий бог.
— Так ведь Никтот когда-то тоже числился в богах, — возразил Хламоносов. — А значит, тоже вершил чудеса и отвечал на мольбы. Но теперь разбожен и считается демоном. Получается, в нашем племени божественность зависит вовсе не от творимых чудес. А, судя по всему, от указаний распорядителей.
— Распорядителей? — переспросил Мишка. — Кого ты имеешь в виду?
— Ну, например, жрецов, — пожал плечами Жженька. — Это ведь они решают, кому быть, а кому не быть богом. То есть это они назначают нам покровителей. Но жрецы Святонаила явно не главные. За ними кто-то стоит.
— Кто-то стоит? — засмеялся Мишка. — Так я знаю, кто стоит за жрецами Святонаила: сам же Святонаил, истинный бог, и стоит. Жженька, ну почему ты не хочешь смириться с очевидными вещами?
Хламоносов терпеливо вздохнул:
— Сапиенс, не делай выбор, не разобравшись. Не спеши стать убеждённым. Почитай сперва пророка Хоссейна — он в своей книжке хорошо объяснил, каким должен быть истинный, а не ложный бог. То есть не подделка, не заурядный божок, не один из многих в общем ряду. Так вот настоящий, полноценный бог должен быть всеобъемлющим и единственным. Не допускающим существования никаких соперников. Иначе встаёт вопрос: кто из них главнее, кому будет правильнее молиться? К тому же полноценный бог должен быть больше самого мира.