"Но тогда каким образом туземцы добывают пропитание?" — недоумевал Мишка.
Впрочем, всё это ещё предстояло выяснить.
Под вечер, перед тем как спускаться к единцу, Мишка надел придающий величие балахон, вознёс хвалу Святонаилу и издали почистил туземцам карму. После чего, нагруженный электрокомлектующими в заплечном мешке, а также снаряжением для успешного знакомства — шутихами и салютным патроном, — двинулся в путь.
Мишка уже спустился со склона котловины и почти дошёл до дикарей, как вдруг заметил двух огромных тёмных птиц, медленно кружащих в вечернем небе над селением.
"Что это за птицы? — подумал Мишка. — Не следует ли предупредить туземцев об опасности? Как по-полонезийски будет "Граждане, воздушная тревога"?"
Но тёмные птицы кружили в небе столь однообразно, что вскоре стало ясно: они вряд ли собираются нападать на людей. Судя по всему, птицы летали над селением и раньше, но Мишке их просто не было видно издалека и с большого возвышения, то есть на фоне тёмных склонов котловины.
Пока Мишка присматривался к птицам, на краю селения зажёгся ряд костров. Поблизости от них шевелилась толпа дикарей. Вдруг раздались звуки визгливой музыки, и дикари принялись неистово плясать у огня.
Дождавшись, когда танцоры выдохнутся и устало рассядутся вокруг костров, Мишка поджёг бикфордов шнур у оставленного за кустиком салютного патрона и, твердя обереговорку, пошёл к дикарям.
Едва только за спиной послышались хлопки салюта, Мишка начал одну за другой запускать шутихи. Взрослые туземцы отвернули головы от костров и равнодушно уставились на пришельца. Только несколько детишек вскочили и убежали с криками:
— Это Дед Маразм, он сейчас всем подарит плоходать…
— Эй, мужик, ты кто? — деловито спросил Мишку пошедший ему навстречу здоровенный туземец. — Пиромантик?
Мишка назубок помнил поучения Менделенина: "Чем бездельней будет твоя выдумка, тем охотней дикари в неё поверят. Они ведь потому и дикари, что не приспособлены к действительности, к жизни как она есть. И оттого почти всего в ней страшатся. Соответственно, им остаётся обращать всё внимание только на нелепицы, на самые пустые выдумки. И незыблемо верить в эти нелепицы, и видеть в них единственную отраду. Причём дикарей не смущает разлад нелепицы с действительностью. Напротив, этот разлад они воспринимают как признак того, что у нелепицы неземная, волшебная, восхитительная природа…"
Поэтому Мишка напряг всё своё знание полонезийского языка и возгласил, придавая голосу угрозные нотки:
— Нет, я архиблагой мимопланетянин и уходник Следителя — великого отрубленноголового убога…
— Понятно, — кивнул дикарь. — Но как ты тут оказался?
— Да вы же сами вызвали меня из другого измерения своей магической вспляской, — развёл руками Мишка. — Видите, как ещё искрит порванное пространство? Я, вообще-то, летел на планету Непылица, оседлав созвездие Ракеты, а вы сбили меня танцевальным заклятием… Впрочем, такова, наверное, убожественная воля отрубленноголового Следителя… Но что же мне теперь делать? Придётся, видно, стать первооткрывателем.
— Что это ты собрался тут первооткрывать? — с подозрением нахмурился дикарь.
— Вашу страну и вас, конечно, — ободряюще улыбнулся Мишка. — Жители Вселенной будут потрясены, когда услышат о столь великих танцорах.
Лесть в адрес плясового искусства принесла плоды — туземец довольно хмыкнул:
— Вот это правильно — мы даже сами не знаем, куда девать потанцевальную энергию. Говорят, ею нас заряжает музыка Чтожтаковича. Сейчас покажу его. Эй, ребята, где наш мелодец? Уже ушёл домой? Эх, досадно…
— Да, как жалко… — Мишка сочувственно покачал головой, изображая ценителя визгливой музыки.
— Слышь, мужик, давай знакомиться: я Всёонист, вождь и святовод этого племени, — указывая на отдыхающих танцоров, сообщил дикарь. — А как зовут тебя?
То, что туземец представился первым, явно свидетельствовало о его мирных намерениях: хозяева, настроенные не шибко дружелюбно, сначала выведывают имя гостя.
— Меня зовут Сукинберг, — церемонно поклонился Мишка, — Лихоил Сукинберг. У вашего народа есть сказания с пророчествами о моём пришествии?
19. Происхождение Свалки
Сколько Менделенин ни старался навести в племени обезгрешенный порядок, время от времени среди Расселян всё равно появлялись отступники. Они тайком покидали племенные владения и в поисках запретных соблазнов пробирались в Гос-Анджелес — заброшенный город, находящийся в паре часов ходьбы от земель Расселян.