29. Возвращение домой
Мишка бежал с постепенно нарастающей скоростью, не чувствуя малейшего напряжения. Казалось, это не он двигает ногами, а кто-то сторонний несёт его через Изумайловский парк.
Из-за радости, переполняющей тело, Мишка поначалу даже забыл о предупреждении сына металлолома. И потому, не оглядываясь по сторонам, всё-таки перемахнул через пару высоченных сельдеревьев. Получилось это тоже очень легко. Такой непомерной силы точно должно было хватить для победы над Убивнем.
Вскоре листопарк кончился, начались дворы. И Мишка из озорства стал перескакивать через заборы и сараи, принадлежащие избам с тёмными окнами — поелику их хозяева наверняка спали и не могли видеть Мишкины проделки.
Наконец Мишка перепрыгнул через последний забор и пошёл с обычной скоростью по Питейному проспекту. А в его конце свернул на родную Сторублёвку.
Приблизившись к своему дому, Мишка как можно тише отворил скребучую калитку. А пройдя по двору, открыл входную дверь и прокрался на кухню. В холодильнике нашлись съелка с изюмлением и окартошенный полугуляш, которые пришлось запить нелюбимой заряженкой из включайника.
Зайдя в свою комнатку, Мишка отогнул жалюзяки, впустив внутрь свет луны, и приблизил лицо к небольшой проволочной клетке. В ней сидел голодный Ё-майор — лучший отцовский крестовик.
Мишкины родители увлекались разведением пауков породы "развитчик". Породу получили, отбирая крестовиков по умению ткать паутину в виде рисунков женских лиц. Поэтому Мишка всю жизнь, когда находился дома, видел развешанные по стенам комнат паутинные рисунки с лицами красавиц. Что же касается крестовиков других пород, то они могли выплетать пейзажи, изображения букетов из орхидей и даже сцены охоты древних мамонтёров.
Стоило пауку поголодать, он съедал старую сеть — поскольку та не оправдала ловчих надежд — и приступал к изготовлению новой.
Как и ожидалось, за день в центральной рамке Ё-майор сплёл новую сеть. А значит, теперь его следовало покормить. Мишка достал пинцетом из коробочки таракано́жку и дал ей запутаться на краю паутины.
Крестовик подобрался к извивающейся тараканожке, куснул её и отбежал наверх, дожидаясь, когда подействует яд. А Мишка в лунном свете принялся с восторгом рассматривать новое творение Ё-майора.
Потому что на сей раз это был рисунок лица Йели.
30. Прогулка по единцу
Голосексуалисты почти не заметили победы над гробушей, но сие Мишку в уныние не повергло. Коротая время перед приглашением к руководству племени, он немного прошёлся по Хибаровску.
Дикари, как Мишка и ожидал, занимались главным образом тем, что сначала перед домашними святильниками выпрашивали у покровителя племени вещественные блага. А затем приходили караулить, когда те появятся в богательне.
Люди сидели на траве у богательни длинным рядом, празднообразно дожидаясь, когда заглянуть в неё придёт их очередь. Это была хорошо знакомая для Мишки картина — основная часть Расселян днём тоже сидела у благотворящих домиков. Но только Расселяне черёд вторжения в богательни всегда разыгрывали: иногда в отбирацию, иногда в воллейбокс, а иногда в метание топорангов — возвращающихся топоров.
Как известно, покровитель племени слышит все молитвы паствы. И коли просьбы в сих молитвах не выходят за дозволенные пределы, то на следующий день отправляет вымоленное в благотворящий домик.
Разумеется, эта отправка происходит чудотворным образом: если человек, стоя на опозналище, терпеливо дожидается благого звона, то, когда заходит в богательню, просимое уже лежит внутри.
Если же в богательню зайти раньше, чем раздастся благозвон, а тем паче, не встав на опозналище, то, во-первых, в ней ничего не обнаружится, а во-вторых, торопыга будет наказан падучим параличом.
У Голосексуалистов совершенно обычным и понятным для Мишки было всё, кроме двух вещей: он не мог взять в толк, почему дикари не вымаливают в числе прочего хлеб, но сами выпекают его? И откуда для этого хлеба берётся мука́? Если Мишке назначено обучить дикарей выращивать зерно, то, может быть, перемалывать его в муку́ они уже умеют?
В очереди к богательне Мишка заметил Утильду, Мутильду и Молотильду. Дикарки, радостно улыбаясь, смотрели на него и призывно махали руками.
Подшествовав ближе, Мишка величаво поманил Молотильду, а когда та встала и подошла, вопросил:
— Поведай, раба убожья: откуда ваше племя берёт муку́ для хлеба?
По удивлённо округлившимся глазам дикарки Мишка понял, что сморозил глупость: он совсем забыл, что архиблагой мимопланетянин и уходник Следителя сам должен всё знать.