Свеженазванный Шестисотый Медресес гостеприимно распахнул челюсти, а Менделенин вошёл внутрь рептилоида и приглашающим жестом позвал Мишку за собой.
Мишка тоже перешагнул через зубы дракона и поспешил вслед за жрецом по чешуйчатому пищеводу, придерживаясь за его горячие стенки. Пищевод, судя по всему, служил дракону ещё и дыхательным путём: в спину Мишке дул могучий вдох динозверя.
— На зоб, улетант, нужно нацеливаться по светящей железе. — Жрец указал Мишке на яркий огонёк впереди. — Лаз в зоб ищи прямо под нею. Лаз поначалу сжат. Как найдёшь — шлёпни по нему ладонью. Да посильнее. А я тут подожду.
Протиснувшись мимо Менделенина, Мишка добрался до огонька, под ним обнаружил длинную слегка светящуюся складку, нагнулся и изо всех сил ударил по ней ладонью. Складка разжалась и превратилась в круглый лаз. Мишка протолкнул в него заплечный мешок с вещами, уселся рядом, сунул в лаз голени и обернулся к Менделенину.
Тот уже усиленно святил Мишку на удачу. Мишка махнул жрецу на прощание рукой и начал осторожно опускаться в лаз.
— Забыл предупредить, — торопливо возгласил Менделенин, — внутри дракона ни в коем случае не применяй заклинание для прочистки унитазов…
7. Посрамление демона
Зрители разоблачительного игрища оживились: перед ними вновь появились Добрыня и Путята.
— Все дороги ведут нас во храм… — заговорщически подмигнул зрителям Добрыня и смиренно постучал ногой в парадные врата царькви.
— Кто смеет тревожить милостивейшего из богов? — загудел из храма угрожающий глас. — Кому тут надобно подбавить богобоязненности?
— Это мы, твои рабы, о ужаснейший Никтот, — тоже хитро подмигнул публике Путята. — Мы только что обратили в твою бесовскую веру кучу новых простофиль. Отвори же врата и узри своё демоническое торжество…
— Где, где мои новые простофили? — жадно возрадовался Никтот, и врата его царькви хищно распахнулись.
Демон был настолько велик, что с трудом лёжа через них протиснулся, а когда встал и распрямился, то оказался вдвое выше самых больших дерев.
— Значит, это вы мои новые рабы, о ничтожные людишки? — благосклонно вопросил Никтот толпу зрителей.
— Кукиш вот тебе, любитель рабства… — Зрители, хохоча, протянули демону сложенные фигами кулаки. — Закатай губищи, исчадье храма…
— Изведайте же, о нечестивцы, мои милосердие и благотворительность… — гневно возопил Никтот, срывая с главного купола царькви серп с молотом и занося их над зрителями. — Добро пожаловать в геенну огнен…
Демон испуганно осёкся и обернулся на оглушительные трубные звуки, раздавшиеся с Запретной Стороны леса. Над лесом в окружении сонма вострубивших слуг возник сам Святонаил. Племенной бог Расселян всё рос и рос, покуда не достиг главою облаков.
Зрители встретили появление защитника бурными рукоплесканиями и богославием.
— Погодь со своей чёртовой геенной, Никтот, — посоветовал Святонаил демону, наклоняясь и отбирая у того серп с молотом. — Лучше скажи: ты ведь един в трёх лицах — правильно? То есть ты у нас как Змей Горбыныч?
— Ничего подобного, — яро воспротивился Никтот, — я в трёх лицах един совсем по-другому…
— По-другому — нельзя. По-другому — тупое враньё, — молвил Святонаил, сотворяя диковинное движение.
Никтот остолбенел, а из его плеч мгновенно выросли ещё две головы и начали хмуро разглядывать друг друга.
— Эй, мудант, которому из твоих лиц нужно молиться прежде других? — весело заорали зрители.
— Молитесь мне, о рабы… — потребовал Никтот средней головой.
— Нет, мне, — ересьно запротестовала каждая из боковых голов. — Я жестоко накажу того нечестивца, что посмеет молиться не мне первому…
— Никтот, ты, выходит, настроен не помогать, а вредить молящим? — строго вопросил Святонаил. — Значит, ты у нас точно не бог. А нечто противоположное. Ведь боги — они помогают. А вредят — только демоны. Но зачем ты тогда нужен? Не пора ли тебе сгинуть, худотворец?
Выведенный на чистую воду Никтот начал всеми головами просить пощады.
— Ладно, существуй пока, — смягчился Святонаил. — Но ответствуй тогда: правду ли рекут твои прислужники, будто ты всемогущ?
— О да, я воистину всемогущ, — похвалился Никтот.
— А сможешь создать такой камень, который не в силах поднять?
— Понятное дело, смогу, — радостно закивал Никтот.
— Что сможешь: создать камень? — засмеялись зрители.
— Ну да, смогу создать камень, — горделиво ответствовал демон.
— Но ты же, получается, не сможешь его поднять, — напомнили зрители.