Взволнованный женский голос сообщил, что я попал в офис мистера Крюгера. Я мельком подумал, далеко ли от телефонного аппарата пристроился Манни.
— Вы, должно быть, его новый секретарь. Чарльз Флавье, верно?
Она хихикнула:
— Нет, я Соня Дайтон!
— Ох уж этот мне Манни! — засмеялся я. — Никак не может без шуток. Вообще-то он говорил мне, что вы рыженькая очаровашка, хотя я, помню, удивился, с чего бы это Манни на старости лет стал таким распутником.
— Не такой уж он старик! — пожалуй, слишком живо возразила Соня.
— А вы снимите с него парик, выньте вставные зубы, расшнуруйте бандаж, тогда сами увидите, — посоветовал я. — Конечно, если у вас хватит на это мужества.
— Вы мистер Холман?
— Для вас, дорогая Соня, Рик Холман.
— Мистер Крюгер предупреждал меня на ваш счет! — Соня захихикала, и вдруг ее смех оборвался.
— Я не дам ее тебе в обиду, грязный шпион! — зарычал голос Манни. — Соня просто прелесть, и она моя. Только моя, понимаешь, ты, проклятый проныра!
— Скажи мне кое-что, Манни, — серьезно заговорил я. — В студии «Стеллар» есть сейчас что-нибудь в работе, связанное с Даррахом?
— А кому это понадобилось выяснять? — подозрительно ответил он вопросом на вопрос.
— О’кей. Как насчет Крейга Мартина? Он занят в каких-нибудь фильмах «Стеллара»?
— Я не понял, — настороженно пробурчал Манни. — Тебе нужна информация или ты сам собираешься мне что-то сообщить?
— Да, я хочу тебе кое-что сообщить, а за это мне понадобится твоя услуга.
— Тогда сначала скажи, а я посмотрю, стоит ли это моей услуги!
— Очень скоро имя Дарраха начнет смердеть, — заявил я. — Пока он и сам об этом не подозревает, но кое-кто из тех, кто, к своему несчастью, с ним связан, вскоре обнаружит, что его имя попахивает, а также имя Мартина Крейга, у которого с Даррахом контракт на целых четыре года.
— Это точно? — спросил он после некоторого размышления.
— Клянусь всеми святыми.
— Так какая услуга тебе нужна?
— Есть леди, которую зовут Агата Гранди. Сейчас она работает личным секретарем у Дарраха, но ни в чем не замешана. Я бы не узнал того, о чем сейчас рассказал тебе, без ее помощи. Так вот, когда Даррах окажется в помойной яме, что может произойти в любой момент, она останется без работы. Агата — великолепный секретарь и очень приятная леди.
— Она сексуальна? — мгновенно поинтересовался Манни.
— Пусть как-нибудь позволит тебе взглянуть на свои ножки, — осторожно сказал я.
— О’кей. Скажи ей, пусть мне позвонит, когда лопнет этот мыльный пузырь.
— Спасибо, не она не того сорта, чтобы принимать милостыню. Как насчет того, чтобы позвонить ей в «Си хоук проджектс»?
— Хорошо. Прямо сейчас?
— Было бы самое время.
— Чего только не сделаешь для Рика Холмана! — театрально воскликнул он.
— В обмен на то, что я в свою очередь делаю для Манни Крюгера, — продолжил я ему в тон. — Имей в виду, у тебя не так много времени, Манни. Все, что студия «Стеллар» делает сообща с Даррахом или Мартином, скоро погубит его.
— А у нее действительно красивые ножки? — полюбопытствовал он.
— Не просто красивые — потрясающие!
— Сколько ей лет?
— Около пятидесяти, — нехотя выговорил я.
— Пятидесяти?!
— Поверь мне, у нее тело и ноги молодой девушки, — внушительно произнес я. — Имей в виду, я говорю не о заурядной девушке. Не забывай также об ее опыте, Манни. Ручаюсь, она может делать такое, что тебе и в голову не приходило.
— Успокойся, приходило, — ворчливо отозвался он. — Только я не уверен, что моя задница сможет их выдержать. Ладно, сделаю это для тебя, Рик.
— Спасибо, Манни. А сейчас я лучше положу трубку, пока не разрыдался.
— Но ты оставишь мою Соню в покое, — быстро добавил он. — Это входит в уговор, понял?
— Я просил тебя оставить мою Агату в покое?
— Соне всего двадцать три года, у нее ноги и тело потрясающей девушки ее возраста. Подожди, не вешай трубку! Дай мне проверить. Соня, дорогая, подними немного юбку, а? Чуть выше! Великолепно! У нее действительно потрясающие ножки молодой девушки!
— Рад за тебя, — фыркнул я и повесил трубку.
Затем вышел к машине и поехал в «Ранчеро». Чего бы я не дал, только бы оказаться подальше отсюда! Однако медленно и неуклонно полз вверх на старчески кряхтевшем лифте. Тяжело вздохнув, вышел на пятом этаже, еле дотащился до номера и постучал в дверь.
— Кто там? — осторожно спросила Трейси.
— Рик Холман.
Она открыла дверь, видимо нисколько не обрадованная моим приходом.
— Что на этот раз? — поинтересовалась холодно.
— Так, зашел немного поболтать.
— Сэм отдыхает.
— Разбудите ее. — Я прошел мимо Трейси в гостиную.
— Ей нужен отдых!
Я обратил внимание, что на Трейси снова была эта идиотская форма унисекс: белый свитер и голубые джинсы.
— С чего бы это ей так необходимо отдыхать? — раздраженно высказался я. — Она и так ничем не занимается, только отдыхает. Все, что ей приходится делать, это иногда встать с постели и перейти сюда, чтобы посидеть в кресле. Тяжелая работа, ничего не скажешь! Когда Сэм последний раз выходила на свежий воздух?
— Мы не можем так рисковать, — резко пояснила Трейси. — Самим знаете, это слишком опасно.
— Что, к черту, здесь опасного? — фыркнул я. — Сейчас ее не узнала бы и родная мать! И вот еще что. Она вообще когда-нибудь ест? На нее же смотреть страшно — кожа да кости!
Возмущенная моей бесцеремонностью, Трейси побагровела:
— Сэм весила слишком много. Я посадила ее на диету и слежу, чтобы она ее выдерживала. Ей нужно потерять еще восемь фунтов.
— Зачем? Чтобы просто испарилась?!
— Вы невыносимы, — разозлилась компаньонка. — И кстати, не могли бы вы понизить свой тон?
— Нет! — нарочно еще громче огрызнулся я. — Не собираюсь понижать мой проклятый тон. Хочу поговорить с вами обеими, и это не может ждать.
— Вам не придется ждать, — послышался голос Сэм.
Я обернулся и увидел ее, стоящую в дверях своей спальни, одетую точно так же, как Трейси.
— Смотрите, что вы наделали, — с досадой прошипела она.
— Ничего, — ласково пропела Сэм. — Я все равно не спала.
Бывшая кинозвезда сделала необходимые пять шагов, затем правой рукой нащупала спинку стула. А пока усаживалась, я подошел к бару и налил себе виски. Чистого виски, безо льда. Всем нам приходится чем-нибудь жертвовать, напомнил я себе… Разница только в цене жертвы. Кто-то вынужден пить виски безо льда, а кто-то — провести остаток жизни в вечной темноте.
— Это действительно важно, Рик? — небрежно поинтересовалась Саманта.
— Я нашел ответы на все ваши вопросы.
— Нашли? — У нее явно дрогнул голос.
— Боюсь, вам они не понравятся, — предупредил я.
— Этого заранее стоило ожидать, — спокойно отреагировала она.
Я обратился к Трейси:
— Почему вы не сядете?
— Предпочитаю стоять, — отрезала она. — И прекратите ко мне цепляться!
— Как хотите.
Я подошел к дивану и сел напротив Сэм. Трейси заняла позицию прямо за спинкой ее стула, напоминая телохранителя, готового при первых признаках опасности телом защитить своего босса.
— Ну, говорите же, Рик.
— Не знаю, как и сказать, чтобы это не прозвучало жестоко, — нехотя начал я. — Хотя, как ни верти, все и было самой обыкновенной жестокостью.
— Просто расскажите, как было, — сдержанно предложила Сэм.
— Тот грандиозный скандал в салоне никакого отношения к этому не имел. Вы заявили при всех, что Фрай шантажировал Дарраха и что вы собираетесь выложить всю подноготную своему знакомому журналисту, как только вернетесь в Лос-Анджелес. Это никого не встревожило. Им и дела не было до Дарраха и Фрая, а кроме того, они прекрасно понимали, что вы сами были слишком уязвимы, чтобы рассказывать обо всем газетчику, даже если допустить хоть малейший шанс, что Дон Блейк позволит вам это сделать.