субгосударственные региональные акторы (федеральные земли, регионы, кантоны, республики) все чаще и шире действуют в интернациональных и транснациональных масштабах, не прибегая постоянно к посредничеству правительств. Нерегулируемый регионализм ослабляет эффективность государственного регулирования;
сети общественных акторов (неправительственные организации) охватывают земной шар и превращаются в политическую силу, с которой приходится серьезно считаться;
гибридные образования (государственно-частно-общественные группы, или акторы третьего сектора) играют возрастающую, опосредующую роль и опробуют новые формы управления (governance).
Отсюда следует однозначный диагноз: и на международном, и на транснациональном уровнях мы сталкиваемся с растущим многообразием действующих лиц. Сформировавшийся после подписания в 1648 г. Вестфальского мира и ставший привычным свет, в котором главную роль играли государства, сегодня уже ушел в прошлое»[380].
Прогрессирующая транснационализация или «размывание» как экономического «базиса», так и культурной «надстройки» классического национального государства ведет, по сути дела, к его денационализации и, таким образом, означает подрыв самой политической парадигмы, в согласии с которой шло строительство мировой «системы наций» на протяжении последних двух-трех столетий. Другими словами, в пространстве глобального политического дискурса ценности либеральной демократии и концепция «прав человека» постепенно, но неотвратимо вытесняют идеи «национального освобождения», «исторической миссии государства», «единства нации» и т.п.
5.2 Микронационализм и национал-сепаратизм против государств-наций
Выше мы говорили о тех процессах, которые в рамках глобализации, т.е. как бы «сверху», с наднациональных позиций, оказывают разрушающее воздействие на классическое национальное государство. Теперь обратимся к тем силам, которые действуют в том же русле, но уже «снизу», или с субнационального уровня, и рассмотрим отношения, складывающиеся в современную эпоху между классическими национальными государствами и силами, стремящимися к эмансипации региональных и этнокультурных образований, «заключенных» в рамки этих государств-наций. Но прежде сделаем существенное терминологическое пояснение.
Говоря о постмодерне, мы использовали термины «микро- и макронационализм», и при этом ограничились простым указанием на то, что микронационализм — это национализм малых народов, а макронационализм — больших народов (что и следует из значения приставок «микро» и «макро»).
Читатель, обратившийся в англоязычный Интернет, обнаружит там весьма специфическое употребление слов micronation и micronationalism. Дело в том, что за последнее десятилетие в развитых странах Запада в моду вошла забавная «игра в нации», в ходе которой взрослые люди «играют в королей» (adults are «playing at kings»), князей и президентов. Своей «территорией юрисдикции» они объявляют какие-нибудь островки или незначительные клочки суши, устанавливают на них собственные законы, гражданство, денежные единицы и прочие атрибуты суверенитета. «Гражданами» подобных образований являются обычно несколько друзей главы государства. Иногда население «государства-игрушки» насчитывает несколько сотен человек. Другими словами, микронация представляет собой нацию «как если бы». Тем не менее некоторые микронационалисты лелеют мечту о преобразовании предмета собственной забавы в подлинную нацию и о достижении международного признания. Разумеется, увлечение «микронационализмом» подобного рода несет на себе явную печать виртуальности, а если шире, — то культуры постмодерна.
Теперь же следует более подробно обосновать эту терминологию. Объясняется такая необходимость тем обстоятельством, что термины «микро- и макронационализм» нельзя считать устоявшимися. В научной литературе и публицистике для обозначения интересующего нас класса явлений используются различные термины: миноритарный национализм, этнорегионализм (Р. Петрелла), уменьшительный национализм, регионализм (Г. Люббе, У. Альтерматт, Ф. Шмиттер), этнонационализм (Т. Р. Герр, У. Альтерматт), новый национализм (З. Бжезинский), национализм маленьких наций (Г. Люббе) и т.п. Известный американский политолог Филипп Шмиттер, использующий термин «микронационализм», ставит его в кавычки[381]. В отечественной же литературе распространены термины «этносепаратизм» и «национал-сепаратизм».
381
См.: Шмиттер Ф. Размышления о гражданском обществе и консолидации демократии // Полис. 1996. № 5.