Но чтобы стать действительной наследницей Византийской империи, Москве мало было опоры великокняжеской власти на родовитое боярство. В управляющий страной слой из московских бояр следовало вовлекать широкие слои служилых дворян, у которых должны были складываться преодолевающие родовые отношения сословные социальные связи, более сложные и более развитые, чем у управляющих кругов всех окружающих соседних народов, народностей и племён. Лишь такие сословные социальные связи и отношения позволили бы русскому боярству и дворянству выстраивать субконтинентальный центр имперской власти и имперского управления. Соответствующие связи и отношения среди служилых слоёв московских бояр и дворян зарождались постепенно, по мере укоренения новых представлений о Москве, как о Третьем Риме. Окончательный же поворот к их возникновению произошёл во время Великой Смуты конца 16 и начала 17 веков.
Великую Смуту подготовили события в правление московского царя Ивана Грозного. Разгромив и сокрушив Казанское и Астраханское татарские ханства, Иван Грозный по существу дела уничтожил восточные и юго-восточные границы Московской Руси. А последнее подобие ханства на востоке Московской Руси, в Западной Сибири, вскоре смёл изумительно дерзкий поход Ермака со своим отрядом за Каменный Пояс. Вооружённые кремневыми ружьями и малыми пушками пять сотен казаков под предводительством Ермака «огненным боем», без особого напряжения сил одолели и разогнали вооружённые луками орды западносибирских ханов, свергли этих ханов, после чего преподнесли безграничные Сибирские земли в дар Московскому царю. Дар Ермака Ивану Грозному вкупе с тяжёлыми войнами, которые царь вёл в Прибалтике, надорвал созданную в соответствии с замыслом Александра Невского боярскую государственную власть. Такая государственная власть за предыдущие столетия смогла преодолеть удельную раздробленность, насилием и высокой организованностью управляющего слоя чиновного московского боярства подчинить Великие княжества Восточной Руси и Новгородскую республику, заставить великих и удельных князей признать власть московского Великого князя, стать при нём частью боярства. Но она не имела поддержки среди местного русского населения, местного русского дворянства и вынуждена была подавлять их традиционную память о земляческом родоплеменном сепаратизме, о собственной княжеской или республиканской власти. После похода Ермака боярская государственная власть Москвы не нашла средств решать одновременно столько сложных задач: и удерживать под надзором немосковские русские земли, и вести изнурительную войну, и налаживать управление безграничными просторами Восточной Европы и Сибири. Иван Грозный ещё с начала своего правления искал опоры в московском и немосковском дворянстве, за счёт него пытался расширить управленческий слой и поддержку государственной власти. Он вовлекал в учреждения государственного управления московское и местное дворянство, уравнял дворянство с боярством, и, опираясь именно на дворянство, переходил к выстраиванию на Руси византийской цезарианской власти, как власти самодержавной и имперской. Но его коренные реформы власти, призванные многократно её усилить и подготовить к строительству империи, натолкнулись на яростное противодействие сплочённых, сохраняющих родовые связи бояр и князей, которые боялись лишиться своих исключительных прав и привилегий. Кровавый внутренний разлад поддержанного московскими дворянами царя с родовитыми боярами, потом смерть Ивана Грозного и гибель всех его сыновей, на которых прервалась династия Рюриковичей на московском троне, обрушили страну в Великую Смуту, едва не погубившую само Московское государство.