Меньшинство по существу отмежевалось от партии и, оставаясь приверженцами демократии, пошло на сближение с социалистами, среди них – бывший член ЦК партии и Учредительного собрания, уральский кадет Л. А. Кроль, член ЦК и уфимской Директории В. А. Виноградов, в прошлом видный томский кадет профессор Н. Я. Новомбергский, бывший член ЦК, после революции – лидер казахской автономистской партии «Алаш-орда» А. Н. Букейханов. Для них типична платформа Н. Я. Новомбергского, изложенная им в лекции «Текущий момент» 28 июня 1918 г. Прежде всего, это сохранение курса на сближение с социалистами. Комментируя резолюцию прошедшего в мае 1918 г. VIII съезда партии эсеров, призывавшую к созданию «единого общенародного фронта» против большевиков, профессор усматривал в этом позитивную эволюцию социалистов-революционеров, ранее призывавших к «единому революционному фронту». Отмечая относительно благоприятное экономическое положение России до революции, ее развитие по западному пути, Новомбергский считал, что роковую роль в «гибели национальной идеи монархии» сыграли Распутин и «грязный придворный канкан». Попутно он указал на «эпидемию пораженчества», охватившую часть левых кругов еще во время русско-японской войны. Характеризуя политические партии России после Февральского переворота, Новомбергский выносил приговор и бывшей собственной партии: «Эта партия «сдобных слов» не могла спасти Россию, хотя у нее были большие надежды. Она владела земством, городскими самоуправлениями, печатью, университетами. И даже взявшись спасать Россию, организовав думский комитет, она шла против демократии». Социалистические партии он критиковал за «непрактичность», извиняя их тем, что они только что вышли из подполья: «Разрушать они умели, но созидать – нет». Ссылаясь на опыт немецких социал-демократов, Новомбергский проповедовал теперь соединение социализма с национализмом, подчеркивая при этом необходимость «участия в государственном строительстве буржуазии». Пожалуй, единственным, что объединяло его с позицией кадетов в условиях Гражданской войны, был его панегирик офицерству, что стало типичным для всех либералов этого периода.[500]
О степени расхождения сибирских кадетов с их бывшими товарищами из левого крыла партии говорит их крайне негативное отношение к ведущим деятелям бывшего Временного правительства Керенского, и в частности – к своему бывшему признанному лидеру Н. В. Некрасову. По свидетельству премьер-министра Временного Сибирского правительства П. В. Вологодского, летом 1918 г. В. А. Жардецкий заклинал его «близко не подпускать к правительству» Некрасова, хотя его в Сибири давно не было.[501] По воспоминаниям видного областника И. И. Серебренникова, когда Некрасов в описываемый период посетил Омск, столичный город Сибири «встретил его весьма холодно».[502]
Промежуточную, умеренно центристскую позицию среди кадетов занимали деятели Сибирского правительства профессора В. В. Сапожников и Г. К. Гинс, члены всероссийского ЦК С. В. Востротин и Н. К. Волков.
Краеугольным камнем разногласий между правыми кадетами, ставшими господствующим крылом партии, и ее левыми членами стал вопрос о власти. Уже на данном этапе многие деятели (причем не только правые) выступали против любых попыток созыва парламента (в масштабах освобожденной от большевиков территории) до окончания Гражданской войны. Их мнение четко выразил такой довольно умеренный представитель партии, как председатель ее Томского комитета профессор С. П. Мокринский: «Маргаринового (т. е. урезанного, суррогатного – В. Х.) народоправства нам не надо, а подлинное, по условиям момента, практически недостижимо. Нужна и достижима твердая власть в форме Директории».[503]