Остается охота или неохота и – больше ничего! Не грех, конечно, писать о чем-нибудь в известном духе, не противном учению Церкви; но еще менее грех – молчать, когда никто не обращается к вам настоятельно с просьбой вразумления.
Было время – лет десять, пятнадцать тому назад, – я еще мечтал своими статьями сделать какую-то «пользу»… Я верил тогда еще наивно, что я кому следует «открою глаза»… Вспомните мои пророчества о болгарах и сербах. Я постоянно оправдан позднейшими событиями, но не своевременной людскою догадкой.
Теперь я разучился воображать себя очень нужным и полезным; я имею достаточно оснований, чтобы считать свою литературную деятельность, если не совсем уже бесплодной, то, во всяком случае, преждевременной и потому не могущею влиять непосредственно на течение дел.
«Провидению не угодно, чтобы предвидения уединенного (одинокого?) мыслителя расстраивали бы ход истории посредством преждевременного действия на слишком многие умы».
Вот почему, не обратись вы ко мне с вопросами, не пришло бы мне и в голову вернуться еще раз к этому, как мне казалось, уже исчерпанному мною вопросу о непонятом значении и вредных плодах той племенной политики, которую обыкновенно называют национальною.
Для вас же собственно, для людей молодых и начинающих жить, я готов писать с удовольствием. Я стал писать охотно, письмо разрослось в целый ряд писем… И вот – я решился напечатать их.
Быть может, вам, юношам, удастся то, что мне не выпало на долю, – удастся заставить себя не только внимательно слушать, но и отчетливо понимать.
Дай Бог! И для вас, пока еще немногих, но искренних и надежных молодых людей, я буду с радостью распространяться о том, о чем много и рассуждать бы, по-настоящему, не следовало, – до того все это ясно по фактам, по практическим результатам современной истории.
Ясно вот что:
«Движение современного политического национализма есть не что иное, как видоизмененное только в приемах распространение космополитической демократизации «.
У многих вождей и участников этих движений XIX века цели действительно были национальные, обособляющие, иногда даже культурно-своеобразные, но результат до сих пор был у всех и везде один – космополитический.
Почему это так, не берусь еще сообразить…
Этот вопрос: почему? – вернее всего должен быть обращен к особой, не существующей, кажется, еще в отдельности науке, которую можно бы назвать социальною психологией. Я за подобное психологическое объяснение не берусь; я хочу здесь просто напомнить только в общих чертах, как все это происходило и происходит еще в наши дни.
Как это люди ищут одного, а находят постоянно совсем другое? Я намереваюсь начертить краткую политическую историю этого великого и почти всеобщего самообмана, но не берусь объяснять те внутренние душевные процессы (у главных ли политических деятелей нашего века или у целых тысяч и миллионов, ими руководимых) – процессы, которые могли бы дать ключ к уразумению этой не только странной, но даже страшной истории.
Для меня самого это остается самой таинственной психологическою загадкой, которую разрешат только время и упорная, свежая мысль.
Политические результаты видны. Течение событий ясно, хотя и весьма извилисто. Причины загадочны…
II
Первое по времени движение национального характера в XIX веке было греческое восстание 21 года. Правда, что сербы нынешнего княжества еще раньше греков восстали против султана, но и освобождение их было вначале весьма неполное, – и по шуму, и влиянию своему в Европе это движение было несравненно ничтожнее и бесследнее.
Я не стану говорить ни слова о долгой и геройской борьбе православных и полудиких в то время эллинов, – я полагаю все это достаточно известным.
Борьба была жестокая и неравная; она потребовала вооруженного вмешательства держав и завершилась Наварринской победой Европы над Азией, Забалканским походом Дибича и Адрианопольским миром в 29 году. Маленькая, весьма оригинальная тогда Эллада достигла ближайшей национальной цели своей. Не будучи еще в то время в силах объединить все свое племя[1] и освободить его из-под власти турок и англичан (на Ионических островах), эллины удовольствовались пока небольшим свободно-национальным государством в один какой-нибудь миллион. Но что же вышло? Большинство эллинофилов того времени ждали от этих возрожденных эллинов чего-то особенного в бытовом и духовном отношении. Ждали и – ошиблись.