кандидат так же, как он, символизировал сокровенные чаяния своего на-
рода. Ширак и Жоспен находились в абсолютном противостоянии по от-
ношению к этой идее уважения в объявлении о роспуске Ассамблеи чув-
ствовалась махинация, последние скандалы в Объединении в поддерж-
ку Республики скверно пахли, проводимая политика атмосферы тоже не
озонировала.
Отсюда я вывел линию поведения для Жоспена: думать о том, что соби-
раешься сказать, говорить то, что думаешь, делать то, о чем говорил.
Это триединство так очевидно и вместе с тем так далеко от образа дей-
ствий правых, избранных на волне «Социального перелома», но тотчас
отбросивших свои обязательства и повернувших вектор политики в
обратном направлении. Лионель Жоспен. Человек настоящий 223 Чтобы
быть убедительным, надо самому быть убежденным. Эта очевидная ис-
тина подходит и к предвыборным кампаниям. Каждый хочет обеспечить
свое будущее, поэтому ставит на того героя, которого считает наиболее
убежденным, решительным, способным. Разве Жюппе, несущий крест
роспуска Ассамблей, мог предстать человеком, достойным избрания?
Он шел прямо на свою Голгофу.
149
Короче говоря, спустя восемь часов после моей встречи с Жоспеном я
уже уверовал в его успех. Оставалось убедить в этом его самого и вру-
чить ему адекватное оружие. И прежде всего лозунг, душу любой кампа-
нии.
Правые свой уже объявили. Довольно убогий:
«Новый порыв». Непростительная ошибка в выборе позиции. Если ши-
раковскому соусу и недоставало какогото ингредиента, то этим ингреди-
ентом как раз и был «порыв». Но еще худшим был эпитет. Нельзя гово-
рить о новом, если у тебя нет ничего нового. Это один из азов рекламы.
Новизна доказывается, а не провозглашается. Что еще хуже, этот «Но-
вый порыв» казался разогретым старым блюдом, и я знал, кто разжег
огонь под кастрюлей.
В тот день 1988 года, когда мы представляли Миттерану на его ферме в
Даче лозунг его президентской кампании, среди нас был Жак Пилан. Я
показал Президенту макет плаката, на котором был его портрет и над-
пись вверху: «Миттеран, новый порыв».
Он, обычно реагирующий мгновенно, на этот раз и глазом не моргнул, а
принялся чтото пририсовывать на моем драгоценном наброске, после
чего продемонстрировал свое творение: на портрете вместо ушей тор-
чали бараньи рога. Раз224 Жак Сегела разившись смехом, Миттеран
произнес краткую надгробную речь этому моему проекту: «И это все, что
вы можете мне предложить, Сегела? В таком случае мне не с чем вас
поздравить». На этом с моим предложением, разумеется, было поконче-
но. Мне и по сей днь стыдно за этот мой «рогатый» лозунг. И через 17
лет улыбка Жоспена показала мне, что и он не воспользовался бы этой
формулировкой.
Генераторы идей в нашем агентстве Оливье Мульерак, сотрудничавший
во второй кампании Миттерана (тогда ему было всего 20 лет), и столь же
молодой разработчик концепций Кристоф Рено (им вдвоем меньше лет, чем мне). Онито и предложили нам со Стефаном совершенно неприем-
лемую
формулировку:
«Чтобы
изменить
будущее,
изменим
большинство». Однако в ней была концепция: нужно обещать избирате-
лям изменение и нацелиться на завтра. Но этому выражению недостает
как простоты, так и вдохновения.
150
Политические лозунги обречены на упрощение хотя бы потому, что они
должны быть понятны всем без исключения. У Рузвельта лозунгом был
«Тпе N0 Оеа1» («Новый курс»), у Кеннеди «Тпе гГе\у Ргош1ег5» («Новые
рубежи»), у Рейгана «Атепса 1з Васк» («Назад к Америке»), у Клинтона
«Атепса Рпзс» («Америка прежде всего»), у Тони Блэра «1Ме\у Впсаш»
(«Новая Британия»). Умри, а проще не скажешь. Так что я упростил фор-
мулу до предела «Изменим будущее».
Ровно в 18 часов мы со Стефаном стучимся в дверь Жоспена. Там уже
собралось несколько верных людей: Пьер Московиси, Манюэль Вальс, Акилито, которому суждено стать главным пером Лионель Жоспен. Че-
ловек настоящий 225 кампании, и Сильвиана, супруга Лионеля. Мягкая, умная, чувствительная, блиАайшая советница своего мужа во всех
смыслах этого слова. Утром я слабо верил в победу, к вечеру же
превратился в безудержного оптимиста, чем ошеломил внимавшую мне
аудиторию. Я приводил результаты опросов, перечислял ошибки пра-
вых, упирал на абсолютное совпадение ценностей Лионеля и страны в
целом. Под конец я представил лозунг кампании, на фоне которого бу-