омерзительные митинги с потасовками короче, показывают свое истин-
ное лицо. Победа левых, еще два месяца назад невозможная, теперь не
169
вызывает сомнений. В пятницу вечером последние митинги: правые при-
творяются, что верят в победу, у левых толпа из 8 тысяч человек вос-
торженно приветствует своего чемпиона. Выходит Жоспен. Его глаза си-
яют счастьем, он бросается в толпу, хлопает по плечу, обнимает когото, как если бы больше всего на свете ему был нужен именно этот контакт с
народом. Для него избирательная кампания уже позади, он уже в рези-
денции премьерминистра, в Матиньонском дворце. И он будет там неде-
лю спустя.
ПОСЛЕСЛОВИЕ А ЗАВТРА...
Однажды Миттеран и я оказались наедине в библиотеке Елисейского
дворца среди сочинений Бальзака и Золя. Он пригласил меня на завтрак
без особых причин и церемоний. Можно было говорить о чем угодно, а
для него это вовсе не характерно. Из всех людей на вершине власти, кого я знал, именно Франсуа Миттеран доводил собеседника до предела
его возможностей, но всегда по своему сценарию. Никогда не заговари-
вайте с ним о чемлибо, что выходит за пределы задачи, которую он вам
отвел, он моментально отстраняется, словно его никогда тут и не было.
Упрямство первейшее качество священных монстров.
Пользуясь этой минутной расслабленностью, я задал безобидный с виду
вопрос:
Скажите, а какова мотивация у Президента Республики?
Он побледнел, как это случалось при каждом непредвиденном повороте
событий. И после некоторой паузы выдал:
Сегела, уподоблюсь разок вам с вашей манией величия. Мне хотелось
бы, чтобы в тот день, когда я покину этот дом, Франция несколько отли-
чалась от той, какой она была в день моего переезда сюда. И отлича-
лась бы в избранном мною направлении.
Моя очередь быть сегеламаном: единственным моим профессиональ-
ным побуждением яв
ляется мечта о том, чтобы в день, когда я оставлю рекламу, у нее был
бы уже другой облик, бо
Послесловие
251
лее латинизированный, более чувственный, более созидательный, но
вместе с тем более признанный и более любимый. Это дело моей жиз-
ни. Ради нее я занялся сотрудничеством с Еврокомом, изза которого
пролилось столько грязных чернил.
В двадцать лет я мечтал увидеть, как французская реклама увенчает
своим знаменем самую верхнюю строку списка всемирно признанных
170
агентств. И я отдам всю свою энергию до последней капли ради того, чтобы это восхождение состоялось. Мои заходы в политику имеют це-
лью простонапросто разведать и проторить новые пути в этих ежеднев-
ных подъемах.
Не знаю, прав я тут или нет, но я всегда считал, что, если бы то реме-
сло, каким я занимаюсь, ограничивалось содействием продаже моющих
средств, кофе или автомобилей, оно осталось бы простой рекламой. Яр-
марочные силачи никогда не были вхожи ни в наши умы, ни в наши
массмедиа. Реклама, если хочет добиться дворянских знаков отличия, обязана вмешиваться во все. Так что лично я никогда не упускал случая
пойти на приступ чеголибо оказавшегося в пределах досягаемости.
Я сражался на всех фронтах злободневности, и сражался до упаду. На
первый план выдвинулись избирательные кампании, имея одновремен-
но социологический и рекламноинформационный характер, просто меч-
та для солдата рекламы. Эти добровольные обязательства так много
дают. Я не устану благодарить рекламу за все эти встречи с невероят-
ным. Едва заканчивается один матч, как оно зовет меня на другое поле
сражения. Пленник воображения, я таким образом разделяю подвиги
других. Каждый человек проживает одну жизнь, я же прожил уже десяток
жизней.
До этих приключений я говорил о Европе, как все, не зная ее. Благодаря
же этим приключениям я стал европейцем понастоящему. В результате
я чувствую себя более подготовленным к встрече с грядущими годами
космополитизма и более готовым к оказанию помощи, которая завтра
потребуется нашим клиентам за пределами Франции. И потом, призна-
юсь, я не знаю ничего более пьянящего, чем буря президентской кампа-
нии. Время останавливается, каждое мгновение кажется историческим.
Малейшее решение становится значимым, самый скромный лозунг при-
казом, самая бездарная эмблема штандартом. Какое поле для исследо-
171
ваний!
Некоторым эта бесконечная гонка представляется суетой, не имеющей