Гитлер слегка улыбнулся. Это чрезвычайно обрадовало Шульца.
- Да, - сказал Гитлер. - Такова природа евреев. У них нет силы духа, необходимой для ручного труда.
- Ну, нам удается получить от них достаточно помощи в военных действиях.
- Рад это слышать.
Они пошли по дороге дальше, пока не миновали двор.
Только сетка стального забора отделяла оставшихся пленных от Гитлера. Когда они проходили мимо, пленники начали что-то бормотать, шипя себе под нос. У Шульца упало сердце. Как они смеют оскорблять фюрера? Как они смеют оскорблять его!
Шульц помолчал. Гитлер остановился рядом с ним.
- Вон тот, - сказал Шульц одному из охранников и направил его к одному из мужчин в первом ряду. У этого человека был особенно яростный взгляд. - Приведите его ко мне.
Охранник послушно подошел к мужчине, схватил его за руку и потащил к забору, где ждал Шульц.
- Ты хочешь что-то сказать? - спросил Шульц. Но мужчина, казалось, не слушал его; его глаза были прикованы к фюреру. - Эй! Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!
Внезапно мужчина перевел взгляд на Шульца.
Шульц оглядел мужчину.
- Ты хочешь что-то сказать? - повторил он.
- Нет, сэр, - ответил тот.
- Неужели? У тебя такой вид, будто тебе не терпится что-нибудь сказать. Что бы это могло быть? Ты надеялся, что тебя представят фюреру?
Мужчина просто смотрел в ответ.
- Боюсь, этого не произойдет. Для вас даже находиться в ста километрах от него – уже слишком большое оскорбление. Ты не заслуживаешь дышать одним воздухом с ним.
Шульц быстро вытащил из-за пояса маленький пистолет, направил его через забор и нажал на спусковой крючок.
Пуля проделала дыру во лбу мужчины. Задняя часть его черепа, казалось, лопнула, извергая смесь размятых мозгов и крови.
По толпе заключенных прокатилась волна шока. Был слышен каждый их раздраженный вздох.
Шульц вернул пистолет в кобуру и пошел дальше. Гитлер улыбался, он снова казался впечатленным.
- Вы хорошо обращаетесь с пленными, - сообщил он Шульцу.
- Хотелось бы так думать, - ответил Шульц. - Они должны знать свое место в обществе. Они должны понимать, что их уважают не больше, чем таракана. Может быть, даже муравья.
Гитлер рассмеялся.
Шульц проводил Гитлера до столовой, которая была тщательно убрана и подготовлена к его приезду. Флаги были сняты. Их почистили и выгладили, прежде чем снова повесить на каждую стену. На винном стеллаже стоял ассортимент изысканных вин. Стол был отполирован до блеска. Кроме того, в комнату внесли шезлонг, обитый гладким бархатом, и поставили у боковой стены.
Первым в комнату вошел Шульц. Он распахнул дверь и впустил Гитлера внутрь. Войдя в комнату, Гитлер с удивлением обнаружил, что на шезлонге сидит одна из женщин-охранниц. Она была полностью обнажена, ее стройное тело было открыто взору. Шульц лично выбрал эту женщину, выбрав самую молодую и привлекательную из своих сотрудниц. Он сказал ей, что ей будет оказана великая честь исполнить сексуальные желания фюрера. Она сказала, что будет рада сделать это, что это будет честью для нее. Она тут же встала.
- Майн фюрер, позвольте представить вам Хелену Шмидт, - сказал Шульц.
Хелена улыбнулась.
- Майн фюрер, - сказала она. - Я здесь, чтобы исполнить любое ваше желание. Скажите мне, что вы хотите, чтобы я сделала, и я сделаю это. - Она соблазнительно прошмыгнула через комнату. Оказавшись рядом с Гитлером, она прижалась грудью к его руке и погладила по спине.
Шульц заметил, как хитрая усмешка растянула уголки рта Гитлера.
- Я потребую, чтобы она надела противогаз, - сообщил Гитлер Шульцу.
- Я уверен, что это можно устроить.
Хелена все еще улыбалась.
- Очень хорошо.
Шульц прошел вглубь комнаты. На столе стояло блюдо, покрытое клошем. Шульц взял блюдо и вернулся на свое место рядом с Гитлером.
- Оставляю вас в покое, - сказал Шульц. - Но прежде чем я уйду, могу я предложить вам закуску?
Шульц поднял с блюда клош. На блюде лежали крекеры. Каждый был намазан маслом. А на каждом крекере лежало глазное яблоко, идеально круглое, с коротким обрубком стебля, все еще оставшимся там, где они были вырваны из соответствующих глазниц.
Гитлер посмотрел на крекеры, а глаза снова посмотрели на него.
- Не возражаю, - сказал он, поднимая брови. Он взял один из крекеров, поднес его ко рту и раскусил пополам. Его резцы с легкостью прорезали глазное яблоко. Глазное яблоко хрустнуло, а затем лопнуло. Изнутри вытек черный сок. Он потек по крекеру, по губам и подбородку. Гитлер вытер сок тыльной стороной ладони.