Одиннадцать
До сих пор Шульц был доволен тем, как идут дела. Фюрер, казалось, наслаждался собой; он наслаждался своим обществом (хотя Шульц не был уверен, что Хелена наслаждалась им так же сильно – он даже не был уверен, что она все еще жива), наслаждался вином и закуской. Надеюсь, следующее блюдо понравится ему не меньше.
Шульц шел пружинистой походкой. Это была просто какая-то оптимистичная мысль в глубине его сознания, которая продолжала говорить ему, что теперь они с фюрером будут видеться гораздо чаще. Вполне возможно, что Шульц даже сможет получить место рядом с Гитлером. Возможно, он займет место Карла Ханке, когда тот исчезнет из поля зрения.
Коридор, по которому сейчас шел Шульц, соединял кабинеты – в том числе и его собственный, который в настоящее время занимал фюрер и который использовался как столовая, – со столовой и кухней (а заодно и со скотобойней).
Двойные двери вели в столовую. В задней части столовой находилась кухня. Шульц толкнул эти двери и обнаружил, что в столовой царит беспорядок. Беспорядок, которого не было, когда он был здесь всего несколько минут назад.
- Что, черт возьми, происходит? - спросил себя Шульц вслух.
Столы были раздвинуты, некоторые опрокинуты на бок и прижаты к стенам. Стулья были опрометчиво перевернуты.
Все выглядело так, словно в комнате взорвалась граната.
Шульц двигался по комнате, постоянно поворачивая голову, чтобы осмотреть повреждения. В его голове промелькнуло несколько мыслей:
Неужели это сделал кто-то из заключенных? Неужели это сделал кто-то из его людей?
Что бы ни случилось, это было последнее, что ему сейчас нужно. Не в присутствии фюрера.
Что-то привлекло внимание Шульца.
Он провел рукой по краю перевернутого стола, затем быстро отдернул ее. Она была мокрой и липкой. Он посмотрел на свою ладонь и обнаружил, что она покрыта чем-то похожим на смолу. Шульц поднес руку к лицу и шмыгнул носом. Пахло скверно. Он хотел поскорее избавиться от субстанции, но не собирался вытирать ее о одежду.
Он быстро прошел на кухню, взял полотенце и вытер руки.
А потом его взгляд устремился к двери скотобойни. По ее поверхности было размазано черноватое пятно.
Озадаченный, он почувствовал, как его лоб исказили морщины.
Все еще держа в руке полотенце, он толкнул дверь бойни. Внутри было темно. Плита все еще горела, пламя мерцало, отбрасывая тени по всей комнате. Он протянул руку и щелкнул выключателем. Ничего не случилось.
Шульц почувствовал, как участилось его сердцебиение. Почувствовал, как на шее пульсируют вены. В нем рос страх.
Он прошел дальше в комнату и увидел выпуклую фигуру, лежащую на рабочем столе. Он отодвинулся.
Его охватил ужас, когда его глаза, наконец привыкшие к темноте, увидели труп Отто, его живот был вспорот, внутренности свисали из открытой полости. Из внутренностей все еще торчал мясной крюк; он раскачивался взад-вперед на веревке из мяса, царапая кафельный пол.
В мозг Шульца врезалась внезапная мысль. Женщина! Она сбежала! Она убила Отто!
Он повернулся туда, где висела женщина.
Действительно, она исчезла.
Но затем, приглядевшись, Шульц заметил, что она исчезла не вся; ее руки остались прикрепленными к стропилам. С них ручьем стекала кровь.
Шульц оглядел комнату. Сбоку на полу, прижавшись к стальному шкафу, лежало тело женщины. Ее плечи превратились в лохмотья, а руки были оторваны. Отто не мог этого сделать. Это сделал кто-то другой, кто-то с огромной силой. Должно быть, это был тот самый человек, который убил Отто.
Шульц тупо уставился в пространство, застыв на мгновение.
Он оцепенел. Что бы ни происходило, это не могло произойти в более неподходящее время.
БАМ!
Где-то за пределами комнаты раздался выстрел.
Шульц чуть из кожи не выпрыгнул. Он повернулся на цыпочках и поскользнулся в луже крови женщины, его ноги выскользнули из-под него. Когда он потянулся, чтобы не упасть, его руки невольно нащупали плиту. Шульц быстро отдернул руки, стиснув зубы. Он ничего не видел в темноте, но уже чувствовал, как кожа на ладонях начинает покрываться волдырями.
БАМ! БАМ! БАМ!
Где-то за пределами столовой раздались новые выстрелы.
Не обращая внимания на боль в руках, Шульц прошел через кухню в столовую.
Чего он не заметил, так это того, что полотенце, которое он держал в руках, упало в пламя печи. Он не видел, как загорелось полотенце, упало на пол и воспламенило растительное масло, пролитое на плитку, позволив огню распространиться по всей кухне.