В этот момент раздался короткий свист, и прежде чем Андрей успел отклониться в сторону, тяжелая стрела пронзила его левое плечо и буквально пригвоздила к столбу, рядом с которым он стоял. Андрей задохнулся от боли; ухватившись за конец стрелы, он попытался освободиться, но от этого боль только усилилась. Со стоном опустил он руку, повернул голову и посмотрел на дверь, предполагая, что сейчас ему придется сразиться с одним из двух оставшихся золотых рыцарей. Но вместо рыцарей он увидел герцога Яка Демадьяра; тот спокойно поднял арбалет и точным выстрелом прибил стрелой к столбу правую руку Андрея.
— Невероятно, — пробормотал герцог, подходя ближе и при этом вкладывая новую стрелу в арбалет. — Примерно так все должно было происходить, когда старые боги вступали в единоборство друг с другом… А я считал вас необразованным варваром!
Превозмогая невыносимую боль, Андрей напрягся и попытался освободить руку, но не смог. Стрела так глубоко вонзилась в дерево, что вытащить ее оттуда можно было только двумя руками.
Конечно, Демадьяр заметил попытку Андрея. Он в задумчивости покачал головой, поднял арбалет и на этот раз прицелился в сердце Андрея.
— Не пытайся, Деляну, — сказал он. — Я видел, что ты торопишься.
«Очевидно, ты не все видел, — подумал Андрей, — не то сразу же прикончил бы меня».
И все же он прекратил свои отчаянные попытки. Не имеет смысла причинять себе новую боль, если это ничего не даст.
— Кто ты, Деляну? — спросил Демадьяр. — Может, ты и в самом деле… волшебник? А что, если Доменикус прав и ты состоишь в союзе с дьяволом?
Мысли Андрея неистово метались. Очевидно, Як Демадьяр был свидетелем его перевоплощения и наблюдал последние мгновения борьбы. Но знал он не все. Видимо, герцог считал, что одним выстрелом из арбалета может вывести Андрея из игры. Кроме того, у него едва ли есть время, коль скоро он понял, что с Андреем в действительности происходит.
— Как знать, — ответил Андрей, помолчав. — Но если это так, с вашей стороны неразумно убивать меня.
Герцог засмеялся в ответ:
— Вы что же, никогда не сдаетесь? Но не надейтесь, я все равно убью вас, как убил мальчишку. Только ответьте мне на один вопрос.
— Почему я должен отвечать?
— Ну, хотя бы потому, что вы остаетесь живым, пока я с вами говорю.
Демадьяр весело помахал арбалетом, затем подошел к трупу Мальтуса, склонился над ним и после некоторого колебания взял его огромный меч. Он, конечно, не был слабаком, но ему стоило больших усилий поднять оружие и удерживать его на вытянутых руках.
— Дайте подумать, — сказал герцог неуверенно. — Это случилось после того, как вы… пронзили мечом его сердце. Так вот я спрашиваю себя: случится ли и с вами такое?
Ледяной, парализующий страх заставил Андрея содрогнуться. Ему казалось абсурдным, что после всего пережитого ему предстоит умереть. Инстинктивно Деляну противился этому, но что мог он сделать? Его плечо и рука были пригвождены к столбу, и он стоял в унизительной позе.
— Да, — сказал Демадьяр, истолковав реакцию Андрея по-своему. — Так тому и быть.
Он подошел ближе и поднял меч, но внезапно замер. Его взгляд задержался на правой руке Андрея, и на лице герцога появилось удивленное выражение.
Андрей перехватил его взгляд. Рука перестала кровоточить.
— Что это? — пробормотал Демадьяр.
В это время за дверью послышался какой-то стук, затем раздался сдавленный крик, но Андрей не был уверен в том, что он это слышит. Спустя мгновение как будто донеслось звяканье металла.
Демадьяр тоже услышал.
— Никуда не убегайте, Деляну, — заметил он цинично. — Я скоро вернусь.
Быстрыми шагами герцог направился к двери, и в тот момент, когда он был на шаг от нее, дверь распахнулась с такой силой, что стукнулась о стену, и Демадьяр спасся лишь благодаря тому, что отскочил в сторону. Солдат в полосатом бело-оранжевом мундире, пятясь, влетел в помещение и, не находя опоры, рухнул на пол.
Если у Андрея оставался еще хоть один шанс, то только сейчас. Он собрал силы и, пренебрегая болью, рванул правую руку. В первый момент он не был уверен, удалось ли ему чего-нибудь добиться, но затем почувствовал, что может свободно двигать рукой. Стрела все еще прочно торчала в стене, но Андрей наполовину уже освободился от своей вынужденной неподвижности.
Ему стало плохо от боли. Он упал бы, если бы еще одна стрела, торчавшая в плече, не продолжала удерживать его у столба.
Як Демадьяр тем временем как вкопанный остановился у двери с поднятым мечом. У Андрея перед глазами все расплывалось, и хотя он видел лицо Демадьяра только сбоку, все же заметил, как побледнел герцог. Его глаза широко раскрылись от ужаса, — казалось, он не верит тому, что видит.