Они прошли к Порфирию, немного постояли у него во дворе, в дом не заходили. Мы же облепили забор и во все глаза рассматривали барыню и Лешего. Они говорили на понятном, но немного странном языке. Леший хлопнул Порфирия по плечу, и они вернулись на причал. Их странная лодка через некоторое время растаяла в вечернем мареве за островом.
Порфирий приуныл: свеи уже высадились у Питкяранты, а у Лешего дружины не было. Он раскричался, чтобы все тащили к нему все что есть, будем откупать свои жизни. Но в середине следующего дня из Лоймаа, деревни на берегу другого озера, входящего в наш удел, прискакал посыльный, дескать, Леший побил большой отряд свеев у переправы и надо собрать трофеи. Мужики быстренько собрались, иначе все достанется лойманчанам, и поскакали туда. Меня бабушка не отпустила посмотреть, и я весь день ждала возвращения Лешего. Он вернулся на лошади, с большим обозом, и мужики шести сел присягнули ему на верность. Так у нас появился новый хозяин, а к Корочуну приехала опять барыня, и они поселились в новом каменном доме, который мужики быстро построили, используя начатую свейскую казарму.
Боярыня прямо в каменном доме открыла школу, и бабушка разрешила мне записаться туда, тем более что там кормили бесплатно тех, кто хорошо учится. Поэтому бабушка очень строго следила за тем, чтобы я не забывала выучить заданное на дом, приговаривая, что она сама грамотна была, вот только на селе малость подзабыла грамоту, но сумела прочесть первые строчки, которые я изобразила через некоторое время. Она же сказала остальным, что ничему плохому барыня не учит.
И тут новые происшествия! Леший сначала разбил с боярыней вдвоем большой конный отряд свеев и валаамских, а потом свейский бог посадил его в Выборге, где он побил весь гарнизон на льду залива. Лешего стали звать «князь Святослав Первый Выборгский». Но он лишь иногда ездил в Выборг на своих самобеглых санях, а так жил в большом или малом доме, что на проране, и что-то строил.
Мужики наши очень любили с ним работать, так как князь всегда платил за это. Зимой была построена самая страшная штуковина, которую потом все использовали для того, чтобы пугать ею детей. Она жутко шумела и распускала бревна на доски. Сама! Требовалось только накатить бревно на нее. В середине машины были упоры, которые убирались под самим бревном, а крайний из них начинал толкать его вперед, туда, где были пилы. Раздавался звонкий звук, и на выходе получалась необрезанная доска, ее раскладывали два человека, и доска ползла дальше. От нее отпиливали небольшие кусочки и все складывали в одинаковые и красивые пакеты. Все щепочки собирали мальчишки и девчонки и складывали их в какой-то генератор. Мастер Матвей, которого князь поставил руководить этой машиной, в конце дня давал тем, кто собирал опилки и обрезки, четверть копейки, и у него не было отбоя от желающих таким образом заработать. Но тут появилась княгиня и установила, что те, кто получил двойку в школе, не имеет права подрабатывать на лесопилке. Они должны были идти домой и делать уроки. Я была отличницей и всегда успевала поработать у машины, за что и получала от бабушки поцелуй и вкусный пирожок.
Еще более интересные дела происходили в кузнице! Этот самый генератор производил уголь и какой-то газ. А про князя говорили, что он кузнец от бога, что сам Сварог учил его делать оружие и железо. Я могла часами наблюдать, как из-под его молота, а он у него не ручной, а ножной, им князь ногой управлял, выходили клинки, серпы, косы, лопаты. Красно-белый кусок металла менял форму, брызгался искрами, плющился и становился вещью или оружием. Говорили, что князь владеет секретом булатной стали, и его ножи славились на всю округу. Но свои секреты он не берег, а учил и учил людей вокруг своему мастерству.
Весной он привез на корабле, построенном за зиму, новых коров, овец и сделал четыре трактора. Я была первой, кого он прокатил на этой машине, и он дал мне подержаться за руль. Правда, это княгиня Татьяна установила очередность.
И у нас появилась новая корова! С нею в дом вернулся достаток. Корова давала полтора ведра молока утром и столько же вечером. Хозяйка забирала его на сыроваренный завод и хорошо платила за это. Летом мы все работали на покосах, и большую часть работ уже выполняли тракторы, мы же собирали за ними вручную то, что они не смогли подобрать.
Так продолжалось до осени, и в конце года, на празднике урожая и Нового года, княгиня спросила у бабушки разрешения взять меня к себе в работницы. Княгиня была тяжела, и ей требовалась помощница. Бабушка сказала, что это большая удача для меня, и отпустила меня в княжий дом, где я жила пять дней подряд, а потом у меня было два дня выходных, чтобы могла помогать и бабушке по хозяйству.